i 561dfab95dcca859

Вскоре против договора выступили американские сенаторы-республиканцы, и 6 июля глава комитета Госдумы по международным делам Константин Косачев заявил: «Мы не будем спешить с ратификацией договора до тех пор, пока не будем лучше представлять себе, каковы перспективы того, что наши американские коллеги сделают то же самое»^{248}

.

Сенатский комитет по международным делам планировал передать договор на рассмотрение всей палаты 3 августа, но сделал это только 16 сентября. В свою очередь, 3 ноября комитет Госдумы по международным делам отменил принятую им 8 июля рекомендацию ратифицировать договор и решил вновь рассмотреть документ. Причиной стала «глубокая озабоченность» заявлением сенатского комитета к ратификационной резолюции, имеющим уточнения к договору^{249}

.

А в ноябре Демократическая партия потерпела сокрушительное поражение на парламентских выборах и утратила большинство в конгрессе. Это стало мощным ударом по перезагрузке, и прежде всего по главному ее детищу – новому Договору по СНВ. Так что на ноябрьском саммите АТЭС Барак Обама и Дмитрий Медведев специально обсуждали перспективы ратификации договора в сенате^{250}

.

В своем послании Федеральному собранию 30 ноября 2010 г. Дмитрий Медведев, по сути, пригрозил новым витком гонки вооружений в случае отказа США от ратификации СНВ-3. Отметив, что Россия готова совместно с заинтересованными государствами работать над укреплением механизмов противодействия ракетному распространению и строить архитектуру ПРО, «сопрягающую потенциалы РФ и НАТО», Дмитрий Медведев описал всего два возможных с точки зрения Москвы варианта развития событий: «Или мы достигнем согласия по ПРО и создадим полноценный совместный механизм сотрудничества, или же начнется новый виток гонки вооружений, и нам придется принимать решение о размещении новых ударных средств. Совершенно очевидно, что этот сценарий был бы очень тяжелым»^{251}

.

В тот же день, когда президент Медведев выступал перед Федеральным собранием, в Белом доме состоялась встреча президента Обамы с лидерами конгресса, в том числе и от Республиканской партии, противящейся ратификации договора. После встречи Барак Обама заявил: «Я напомнил присутствующим, что договор остается подвешенным уже почти 7 месяцев, что прошло 18 слушаний, что он пользуется широкой двухпартийной поддержкой, что его поддержали бывшие госсекретари и министры обороны». Он также подчеркнул, что соглашение с РФ «абсолютно необходимо для национальной безопасности» США^{252}

.

22 декабря сенат США 71 голосом «за» и 26 голосами «против» одобрил новый договор СНВ. Последней атакой республиканцев было требование сенатора Джима Деминта зачитать вслух полный текст договора, что могло бы занять 15 часов. После переговоров он от своего требования отказался^{253}

.

Усилия Барака Обамы по проталкиванию договора через сенат Дмитрий Медведев отметил в ходе прямого эфира «Итоги года с президентом России»: «Барак Обама – действительно молодец. Он сумел в непростых условиях продавить ратификацию важнейшего документа по СНВ. На мой взгляд, на этом будет основываться наша безопасность на ближайшие годы. Он уехал отдыхать на Рождество. Как мне представляется, уехал с чувством выполненного долга. Я ему так и сказал: „Барак, отдыхай!“»^{254}

Российские парламентарии выразили готовность приступить к ратификации договора 24 декабря. Изначально Госдума рассматривала возможность ускоренной ратификации «одним чтением», однако 23-го думцы решили пойти по процедуре трех чтений, подразумевающих помимо утверждения текста самого договора принятие к нему поправок и пояснений.

Это решение думцев стало ответным шагом на действия сената США, который перед утверждением соглашения принял две резолюции, предложенные республиканцами. Первая признавала необходимость выделения $85 млрд в течение ближайших 10 лет на модернизацию ядерного комплекса США. Вторая информировала Москву о том, что США намерены и впредь продолжать развивать системы ПРО, и оговаривала, что преамбула договора СНВ не накладывает никаких юридических ограничений на США в области ПРО^{255}

.

Госдума размышляла над ратификацией договора в течение месяца. Одобрив его в первом чтении 24 декабря, российские парламентарии оставили за собой право выразить к нему свое особое отношение – как это сделал сенат США, принявший ратификационную резолюцию^{256}

.