i 28c8131be53fca82

   - Господи! Ну, возьмём капиталистическое общество начала двадцатого века. Точка противоречия - собственность на средства производства, которая делила общество на две части, два класса - буржуазию и пролетариат. А разнос системы - Октябрьский переворот.

   - Похоже, боевую социологию используют наши патриоты в предвыборной гонке, - догадался Виктор.

   - Разумеется, - не удивился ассистент. - Сам посуди, против патриотов действуют три силы: националисты, либералы-западники и левые. Если они объединятся, патриотам хана. Поэтому нужно найти точки противоречий. Берём сталинские репрессии - националисты объединяются с либералами против коммунистов, берём гей-парады - националисты с коммунистами против либералов, берём вопрос с мигрантами - коммунисты с либералами против националистов. Всё просто.

   - Но тут ведь коммунизм, - вернул Юшечкина к текущим вопросам фатумист. - Точнее, коммунизм в представлении антикоммунистов. Попробуй-ка найди противоречия в бесклассовом обществе.

   Юшечкин на некоторое время задумался.

   - Ну и что? - наконец выдал он. - Точку всё равно можно найти.

   - Так ищи, думай, - зевнул Виктор и начал снова рыться в столе в поисках чего-нибудь интересного.

   Ассистент помялся и, наконец, осторожно проговорил:

   - Боюсь, как бы последствий не было...

   - Каких последствий? - рассердился Виктор. - Разрушить этот пропос боишься? Ну и развалится он, велика потеря! Мемтуристов тут нет. Разве что в режиме бога глазеют какие-нибудь ультралибералы и потом детей своих коммунизмом пугают...

   - Последствия могут сказаться на реале.

   Холодов от неожиданности чуть не уронил стул.

   - Причём здесь реал?! Боишься, что этот коммунистический ад исчезнет? По-моему, этого никто в реале и не заметит, за исключением замшелых демократов...

   - Всё сложнее, Витя! - Юшечкин впервые назвал напарника по имени. - Мне Воздвиженский за пару недель до твоего появления рассказал о своей новой теории. Вот ты, меморист, разве не думал о мемориуме как о базе данных?

   - Это не только я, это все так считают, - снисходительно посмотрел на ассистента Виктор.

   За дверью послышался топот множества сапог и раздались голоса:

   - Чья очередь за пайками идти?

   - Пятое звено.

   - Что на ужин дают?

   - Кормовая свёкла и морковный чай с сахарином.

   - Свёклу ведь на обед давали!

   - На обед турнепс был, дурень!

   Ассистент, возбуждённый научным разговором, не обратил ни малейшего внимания на шум.

   - Так почему никто до сих пор не сказал, где этот гигантский сервер находится?! - почти кричал он. - Куда записывается каждый миг копия нашей Вселенной? В параллельный мир, что ли?!

   - Не ори. Какая разница, где находится? Ну, пусть это будут параллельные миры. Каждый мир - своя копия. Это никому не интересно.

   - А зря! - торжествующе посмотрел на Виктора Юшечкин. - Потому что запись каждой резервной копии производится на реал. У нас нет другой Вселенной, другого сервера. Резервная база копируется на саму базу! Если множество отображается на само себя, то это преобразование, а не просто отображение! Вот и материя отражается на саму себя, а, значит, и преобразовывает! И это правильно, потому что отражение материи - это взаимодействие материальных объектов.

   - Ну и что? - Холодов, отвыкший от теоретических изысканий, никак не мог сообразить, чем эта очередная теория профессора может помочь им в нынешнем положении.

   - Ты точно кандидат наук? - скривился ассистент. - Это говорит о том, что и мемориум имеет влияние на континуум. Изменяя историю, мы вполне может изменить и наш мир. Обратная связь. Нельзя безнаказанно менять историю. Сломаю я этот коммунистический ад, и в нашем уютном мирке что-нибудь обрушится...

   Холодов не успел ничего высказать по поводу новой теории одиозного профессора, как в замке каптёрки застрекотал замок. В дверях показалось очень много народу: спаситель со шваброй в руках, дежурный по бригаде с повязкой, рослый парень в кожанке и с полдесятка коротко стриженых молодых людей в юнгштурмовках.

   - Эти, - указал шваброй на путешественников спаситель.

   - Хвалю за бдительность! - улыбнулся уголком рта юноша в кожанке. - Можешь получить двойную пайку.

   Подлый "спаситель" обрадовался и мигом умчался вместе со шваброй. А "кожанка" вперился глазами в путешественников и ледяным тоном спросил:

   - Кто такие?

   Виктор, чтобы не брякнуть лишнего, молча протянул "кожанке" заполненные собственноручно бланки, проклиная себя, что не помог ассистенту воспользоваться хистусилителем. Парень принял бланки и долго их изучал, шевеля губами.

   - Из лагеря? - спросил он.

   Наверное, эти бланки заполнялись для бывших заключённых. Холодов осторожно кивнул.

   - В третью бригаду направляетесь?

   - Ага. - Виктор порадовался, что в графе "Бригада назначения" он поставил цифру три, вспомнив объявление на казарме об обмене жёнами.

   - Тогда почему вы здесь ошиваетесь, когда ваши товарищи работают?! - немедленно вскипел "кожанка". - Обратно в лагерь захотелось? Я вам могу впаять ещё по пятку лет!

   - Не надо, господин... товарищ... э-э-э... начальник, - залепетал Юшечкин, решив поучаствовать в разговоре. Виктор толкнул его ногой, но "кожанка" уже спрашивал: