i 214b56b783ce7311

Мы знаем, что нужны друг другу, что хотим друг к другу, но скромность, страх, трусость(?) не позволяет переступить через невидимые черты, глубокие живые линии.

Боязнь, что ошибся? Что чувства другого – лишь ложь?

Боязнь, что все провалиться, рассыплется, едва дотронешься?

Страх открыть свою душу?

…

Преграды…

Едва ощутимые преграды.

Но они есть. Есть.

И они нас разделяют.

Кайл…

Я держалась за его руку, как за спасательный круг, впитывала в себя его тепло, но отчетливо понимала, что он еще для меня слишком далек. Слишком.

Упорное чувство, которому по непонятным мне причинам, я уже давно не могу закрыть рот.

Едва пытаюсь коснуться, как Он тут же исчезает, мираж тает…

Ведь такое мне сулили сны?

Такое?

Да…

… такое.

Глава Четырнадцатая

Визалия, Фресно, Мадера, Мадесто, Стоктон, Сакраменто…

Города проплывали за окном, подобно картинкам в телевизоре. Я успевала поймать своим взором, своей душой, лишь крохотные кусочки от них, но все равно эти места теперь навсегда стали для меня родными.

«Я здесь уже когда-то была…»

Теперь смело буду это произносить,

… и пусть мельком, но была, я видела…

Глупо? Ну, что же, как для такого недалекого человека, несостоявшегося туриста, как я, сойдет. Да и потом, для не бывавшей нигде, дальше Лос-Анджелеса, все это казалось каким-то грандиозным, необычным, красивым, захватывающим, завораживающим. Хотелось запомнить каждое мгновение, каждое увиденное здание, каждую улочку, каждый фонарь, каждую мелкую деталь. Запомнить и сохранить в памяти навсегда.

Небо неспешно стало браться багровыми пятнами. Рождался новый день…

Я лежала на груди у Кайла и мечтательно смотрела на восход.

Прекрасен, чудесен, великолепен…

С каждой попыткой прорвать пелену ночи, все больше и больше разливалось крови на сером тле. Все рьяней и рьяней рвалось на волю солнышко. Мое солнышко…. Наше солнышко.

Оно стремилось нам навстречу, пытаясь подарить всем новый день, новый шанс, новую надежду… на счастливое будущее.

- Грэм, нам бы заехать в какое-нибудь кафе. Майе перекусить нужно.

- Без проблем, скоро уже Реддинг, найдем придорожный мотель, заселимся и там все перекусим.

Кайл напрягся. Сжался.

- Думай, что несешь.

От неожиданной его грубости я невольно вздрогнула.

Милая, невинная улыбка расплылась на лице у Грэма.

- Майя теперь одна из нас, так что пусть привыкает. Чем раньше, тем лучше.

- Не тебе решать, - дерзко перебил Кайл.

- Зря ты так, - растяжисто ответил Грэм и с негодованием поджал губы.

«Вампиры…»

Едва слышно кто-то гадкий и злобный прошептал внутри меня это слово, этот приговор, пытаясь … свести с ума? Я поежилась, едва сопоставила весь этот разговор в четкую линию.

«Перекусим…»

Кто кого?

Острый ком застрял в горле, до тошноты.

Они мной будут питаться? Мной? Или…

Мороз взбешенными мурашками пробежался по коже.

- Майя, все будет хорошо, - заботливо прошептал Кайл и крепче сжал меня в своих объятиях. – Все будут живы.

- А это больно? – едва слышно прошептала я, уже примиряя на себя рубаху каторжника. Тяжело сглотнула и вновь поежилась, едва гадкая картина сплыла перед глазами.

Кайл, а затем Грэм кусают и жадно присасываются к моему запястью, или по очереди вгрызаются в шею… Ведь, я не знаю, как это обычно у них происходит. Хотя в лесу… Бесенок и Верзила пили из шеи. Пили до последней капли. А со мной как будет? Ведь Кайл не даст меня убить? Правильно?

- Майя, что происходит? – раздраженно прорычал мне на ухо Кайл.

Я нервно дернулась на месте, но слова так и не издала.

Что… что происходит? О чем это он?

- Что ты уже себя там нарисовала, что твое сердце вот-вот выскочит из груди? – немного подав меня вбок от себя, жадно уставился в глаза. – О чем ты таком думаешь?

Слова застряли у меня в горле, боясь вынырнуть наружу. Боясь разозлить вампиров. Может, для Кайла и Грэма это нормально – немного отпить моей крови, но я… боюсь.

- Ты хочешь знать, как мы это делаем?

Мой шанс?

Тяжело сглотнула. Секунды «за» и «против» - и робко кивнула головой.

Напрягся, нервно вздохнул. Взгляд в сторону, бессмысленный взгляд в окно.

- Обычно мы не убиваем людей ради крови. Только если драка, или нужно замести следы. А так – укусил – и тут же в кровь попадает яд, усыпляющий сознание. Жертва моментально отключается. Мы отпиваем немного, малое, совсем невредное для здоровья человека, количество крови и оставляем ее, уходим, сбегаем. Буквально минут через десять он, она очнется и совершенно ничего не будет помнить. А на память получит лишь два маленьких прыщика, как от комариного укуса, на шее. Вот и все. Вот и весь наш обед.

- И как часто? – едва слышно прошептала я.

Всего лишь два прыщика… И я ничего не буду помнить.

Обнадеживающе…

- Для нормальной жизнедеятельности вполне достаточно раз в два-три дня.

- А если наградят колом в грудь, да заживо закопают в порядке наказания на один срок – то раз в пятнадцать лет, - неожиданно отозвался Грэм, иронически перебирая слова ужасной правды.

- Пятнадцать лет? – не сдержалась я от тихого, отрешенного шепота.