i 210de1b8c36208e1

В отличие от первого раза, когда она расхаживала по его пожарному отделению, эта

версия Кинси была совсем не т

акой собранной. Поношенные п

одвернутые т

ренировочные

штаны, толстовка с выцветшими буквами UCAL​

[1] на груди, шлепанцы ― один р

озовый,

другой оранжевый. Ее спутанные волосы стали бы хорошим д

омом д

ля семьи м

алиновок.

Весь вид девушки отражал отчаянное возбуждение, вызванное слишком большим

количеством кофе и недостатком сна.

Она выглядела красивой.

Гейдж зашел в раздевалку с жизнерадостным:

― Привет, Кинси, ― за что Алекс, смотревшая на Кинси так, словно готова была

содрать с н

ее к

ожу, наградила его ударом локтем. В аду не было с

только ярости, сколько в

сестре отверженного Дэмпси.

― Привет, ребята, ― ответила Кинси, не обращая внимания на холодный прием со

стороны Алекс. ― Не против, если я поговорю с Люком?

Его семья даже не пошевелилась, от них веяло преданностью н

аравне с

л

юбовью. Д

аже

те из его смены, кто не знал всю историю, но почувствовали проблему, наблюдая за

происходящим, остались в помещении. Эта женщина уж точно б

ыла п

роблемой. Когда­то

она танцующей походкой вошла сюда и заставила его снова чувствовать, впервые за

долгие годы.

― Все в порядке, ― наконец сказал Люк своим сторожевым псам. ― Если с ней

возникнут трудности, я свистну о помощи.

Все неохотно вышли, бросая через плечо мрачные взгляды.

Кинси осмотрелась.

― Думаю, мы здесь уже когда­то были.

― Хочешь сказать, с тех пор ничего не изменилось?

Она прикусила свою полную нижнюю губу, которую Люку так хотелось пососать. Его

маленькая решительная женщина нервничала.

― На самом деле, я бы сказала, что многое изменилось с тех пор, как я вошла сюда

около двух месяцев назад, ―

о

на замолчала. ― Но н

е многое и

зменилось с тех пор, к

ак т

ы

приезжал ко мне в Сан­Франциско.

Что, черт возьми, это значило?

― Ты что­то забыла? ― Люк м

ахнул р

укой, указывая на н

ее. ― Свой деловой к

остюм?

Свои шпильки? ― Р

аскаленное клеймо, к

оторым она обычно о

тмечала свое о

бладание е

го

задницей?

― Да, я кое­что забыла, ― Кинси шагнула ближе и

е

го сердце болезненно с

жалось. Он

никогда не поймет, к

ак кто­то настолько слабый, м

ог б

ыть т

аким подавляющим, в

торгаясь

в его личное пространство. ― Я забыла, насколько мне повезло быть любимой тобой.

На ее лице отражалась такая ранимость, а он так хотел сказать ​

“Спасибо, Господи” ​

, за

то, что привел ее обратно к нему. Но она уже дважды вонзила нож ему в грудь и