i 1495e07c15fb5d3e

  - Нет, конечно, можно собрать новые полки из посошной рати - но толку с них супротив литовской и польской шляхты... Плетями разгонят. Так что воевать-то можно, да вот только не на что. Да и некому.

  Оглядев как своих сторонников, так и несогласных с ним противников мира, старый князь слегка напоказ поманил к себе одного из думских писцов.

  - Мыслю я, пора бы уже и замириться с Великим княжеством Литовским - хотя бы и ради другого, очень важного дела.

  Приняв у писца тоненькую книжицу в невзрачном переплете и небрежно покрутив ей перед боярами и окольничими, Воротынский прояснил свое заявление:

  - Вот тут прописаны все набеги степняков, даже самые малые, а так же исчислен весь разор, что они учинили. Одних только душ православных в полон увели два раза по сто тысяч, да втрое больше посекли и стрелами побили, пока захватывали и на рабские рынки вели! Скотины домашней, рухляди, иного прочего... А сколько пожгли-попортили? Да если все на серебро перевести, хватило бы по всей Москве копийками дороги замостить!.. По всей Руси у церквей купола вызолотить! Ров с валом и частоколом поперек всего Крыма поставить!!!

  Тряхнув книжицей в последний раз, Михаил Иванович бросил ее обратно писцу и продолжил, не обращая внимания на поднявшийся шум:

  - Вот с кем воевать надо, вот от кого беречься.

  Следом за ударом посоха прозвучал и голос думского Головы:

  - Тих-ха!

  Ничуть не удивленный (или хотя бы заинтересованный) непонятно откуда взявшимися подсчетами и росписями, царь внимательно оглядел две дюжины думных бояр и дворян, а поседевший на порубежной службе князь подвел черту под своей речью:

  - Можно воевать - но года этак через два-три, когда под защитой новых засечных черт можно будет распахать много хорошей землицы. Раненые выздоровеют, взамен убитых подрастут новые вои, оружия и припасов впрок заготовим, серебра поднакопим. А уж там... Я за мир, великий государь!

  Едва заметно качнув головой, увенчанной тяжелой шапкой Мономаха, царь явно напоказ задумался - и, пользуясь этим, тут же оживились противники Воротынского. Особенно громко проявил себя Петр Иванович Шуйский, вполголоса поинтересовавшийся у главного порубежника царства Московского - где же это он взял такую книжицу со столь забавными измышлениями? И нельзя ли и ему в том же самом месте прикупить свежих побасенок?

  - Сказки эти, Петр Иванович, писаны дьяками Разрядного, Земского и Поместного приказов для государя-наследника Димитрия Иоанновича. А вот цифирь касательно потерь от степных набегов исчислял он сам - и коли ты этому не веришь, али нашел ошибку какую, так сделай милость, поправь?..

  Невольно дернув подбородком, Шуйский поперхнулся заготовленными вопросами и потерял всяческий интерес к обсуждению книжицы. Зато его моментально приобрели все остальные - даже те, кто и не думал после окончания Боярской Думы попросить оную почитать. Потому что первенец великого князя уже успел показать себя большим умником - не в последнюю очередь потому, что все его подсчеты-расчеты неизменно оказывались верными. Что в цифири, что в устройстве разных заводов и прочих новых дел...

  Бумц!

   Тактично напомнив всем присутствующим о порядке, Бельский вновь замер - а великий государь, "прекратив" размышлять, перевел взгляд на своего верного сторонника. Может быть. Потому что в последнее время завелись у правителя некоторые сомнения в той самой верности...

  - Андрей Михайлович?..

  Князь Курбский долгих речей держать не стал, высказавшись коротко и по существу:

  - Я за войну, великий государь.

  Как вскоре оказалось, кардинально противоположной позиции придерживался окольничий Петр Головин, чей род исправно поставлял московским владыкам надежных и умелых казначеев. И князь Мстиславский, давно уже поддерживающий своего государя во всех его решениях, и основные трудности видящий лишь в том, чтобы правильно угадать пожелания своего повелителя.

  - Что скажет Горбатый-Шуйский?

  Поклонившись великому князю и его наследнику, князь Александр оглядел своих сотоварищей по думской скамье. Кланяться он им и не подумал - еще чего! Его род всего лишь на ступеньку ниже московской династии, и не ему гнуть спину перед всякими там худородными.

  - Думаю, великий государь, надо отдать Полоцк литвинам обратно. Город разорен, людишек в нем изрядно поубавилось, а мастеровые из него давно уже в иных местах обжились. Но отдать надобно не запросто так, а в обмен на добрые земли. Хотя бы те, где стоят городки Усвят и Озерище - хорошая мена выйдет!

  Столь глубокую заботу о пользе государственной князь проявлял не зря. Из земель вокруг Полоцка ему не досталось и малой пяди, а добыча с полоцкого похода уже давно нашла приют в его сундуках. Пора было смотреть в будущее!.. Которое явно было за Ливонскими землями (уж там-то он своего не упустит!) и добычей с Ревеля и Выборга. Да и в Риге был хороший шанс чего-нибудь ухватить - вряд ли литвины откажутся от небольшой военной помощи.

  - Я за мир, великий государь.