Hydrargyrum

Беллатрикс хорошо позаботилась о том, чтобы «гость» не смог покинуть хозяев, как бы ни хотел. Хотя бывшая ученица Горация изрядно помутилась рассудком под влиянием Реддла, но осторожность всё ещё была ей свойственна. Дом накрывал антиаппарационный барьер, ещё один в пределах участка — отводил от него внимание магглов, так что даже сейчас на «странных» личностей в мантиях и с волшебными палочками не обращали внимания ни поздние прохожие, ни посетители большого многоэтажного магазина на другой стороне дороги, ни люди в проезжающих мимо машинах. Вдобавок ко всему вокруг шеи профессора обвивалась зачарованная цепь, которая будет сжиматься тем сильнее, чем дальше он отойдёт от своей новой лаборатории, даже перемещение на пару кварталов наверняка его убьёт. Последней линией являлись его конвоиры. Слагхорн и в молодые годы не назвал бы себя выдающимся дуэлянтом, войну с Гриндевальдом и войну с Волдемортом он безопасно пересидел в Хогвартсе. Так что у него, при всём накопленном опыте, просто не хватило бы умения без палочки победить стольких противников сразу, даже если Лестрейдж в этот момент поблизости не будет. У него возникала идея в ходе работы сварить подходящие зелья, например летучий яд, чтобы заполнить подвал, и противоядие для себя, но за всеми его действиями в лаборатории очень тщательно следили, да и набор доступных реактивов и ингредиентов был заведомо ограничен поставленной задачей.

— Погулял и будет, — прервал его размышления Данкворт, не сводящий с подопечного нацеленной палочки. — Место.

Слагхорн в последний раз окинул взглядом темнеющее небо, вечернюю улицу, огни города вдалеке, после чего медленно направился к дверям в сопровождении молчаливых магглов с оружием. Обратный путь к лаборатории показался намного длиннее, однако в итоге профессор всё равно вернулся в то же затхлое осточертевшее подземелье. Судя по всему, раньше хозяин особняка устроил здесь внизу спортивный зал, но сейчас всё его оборудование было разбросано по углам или вышвырнуто в пустующие комнаты на первом этаже, а подвал переделан под алхимическую лабораторию. Большую часть её площади занимал нанесенный на пол магический круг, в центре которого находилась тускло светящаяся стеклянная ёмкость с полупрозрачным раствором. Внутри этого «аквариума» сейчас уже вполне можно было различить человеческую фигуру.

Профессору не требовалось подходить ближе, чтобы разглядеть детали, ведь это существо создал он сам. Да и как раз деталей там пока и не было — непосвященный человек решил бы, что видит перед собой манекен, не имеющий никаких отличительных черт, всего лишь пародию на человека. В действительности же это был гомункул, не имеющий какой-либо матрицы внешности, характера или поведения. Болванка, чистый лист, пустое тело, созданное из базовых соединений и элементов. Лишь когда оно сформируется окончательно, душа постепенно начнёт придавать ему форму.

— Тридцать пять литров воды, двадцать килограммов углерода, четыре литра аммиака, полтора килограмма оксида кальция… — негромко произнёс профессор, рассматривая стеклянный бак.

Химический состав человеческого тела совсем не так уж сложен, найти все нужные вещества в подходящих количествах можно, и не грабя складов. Преобразовать всё это в кости, мышцы, органы — тоже задача вполне решаема, требуемые ритуалы и манипуляции отработаны века назад, а дальнейшие поколения алхимиков и зельеваров всё это только упростили и удешевили. Создать сосуд — нетрудно. Проблема всегда возникала с его наполнением. Кто-то таким способом пытался вернуть к жизни уже погибших людей, кто-то — создать нечто новое, идеальное, лишенное груза хорошей и дурной наследственности. А кто-то однажды решил, что если взять тело без души и душу, лишившуюся тела, то их объединение просто напрашивается само собой…

Проблема была в том, что душа в мире сама по себе способна существовать разве что в виде призрака, и тогда это лишь её очень бледное отражение, не приспособленное для возвращения к жизни. А значит, душе требуется якорь, который её удержит. Предмет, в котором заключена её часть, чтобы удержать рядом целое. Крестраж, созданный запретной тёмной магией. В груди плавающего в этом баке тела рядом с сердцем уже находился медальон Салазара Слизерина — древняя реликвия, заключающая в себе часть души Тома Реддла. Именно этот предмет свяжет дух бывшего ученика Слагхорна и созданного гомункула. Черты лица и пропускающие магию каналы, цвет волос и даже видимый возраст — всё это определит душа, когда займёт новое тело.

Чтобы не вызывать новых претензий со стороны тюремщиков, Гораций отошел к одному из столов, безнадежно испорченному потёками едких реактивов, установил на подставку круглую колбу и начал аккуратно смешивать внутри необходимые компоненты. Ему даже не требовалось изображать полезность — искусственное тело всё ещё было в достаточно неустойчивом состоянии, его требовалось удерживать от распада с помощью зелий и специальных составов, прежде чем гомункул сможет существовать самостоятельно вне бака с раствором.