Hydrargyrum

— Рада, что ты это понимаешь, — похвалила Тонкс, похлопав его по плечу. — Всем бы такое благоразумие в твоём возрасте, а то купят какой-нибудь гримуар «шутки ради», а потом плачут в аврорате, что «я не хотел», «я же не знал», «оно само прокляло двадцать семь магглов и полдюжины волшебников». Ладно, пойдем, я выведу тебя обратно в Лондон, — сказала она, вновь беря ребёнка за руку. Покинув магический квартал, Тонкс не забыла бдительно сменить их одежду на «маггловскую» вновь. Уже выйдя из паба и добравшись до того же пустого парка, она добавила, неловко разведя руками: — В общем, как-то вот так, добро пожаловать к нам в мир магии. Извини, если что-то было непонятно, я всё-таки не преподаватель и не декан, кто каждый год такие лекции читает. В любом случае, надеюсь, у тебя получится с нами остаться. И ещё, если… ну, если у тебя не выйдет быстро достать денег, возникнут какие-то проблемы с их обменом на галеоны или покупкой нужных вещей, всегда можешь оставить у хозяина в «Дырявом котле» письмо для Тонкс и назначить день и время встречи. Я постараюсь прийти и помочь, в крайнем случае, оставлю сообщение и посоветую, как разобраться с затруднением. Так что не стесняйся, пиши, если что-то случится.

Кайнетт медленно кивнул, внимательно рассматривая её. Он пока так и не смог понять мотива. Маги, даже неполноценные новички из второго-третьего поколения, редко делают что-то просто так, без причины. Альтруисты вообще долго не живут, а в Ассоциации и подавно. Тем более перед ним будущий боевой маг, такие даже своим не всегда доверяют, не говоря уж о чужих. Однако, пользуясь нынешним положением «ребёнка», Арчибальд не стал играть словами или плести в разговоре вторые и третьи смыслы, а просто задал вопрос в лоб:

— А всё-таки, почему вы мне помогаете? Я ведь всего лишь сирота без денег и покровителей, а вы — будущий офицер правопорядка, наследница старого рода — далеко не последний человек.

— Потому что, в отличие от многих так называемых чистокровных, я не повесила шоры на глаза, — ответила она серьёзно. — Понимаешь, Джеймс, после войны и после восстания 10 лет назад нас ведь осталось очень мало. В газетах и бюллетенях Министерства этого не найти — либо они сами не знают точного числа, либо старательно скрывают. А у меня есть подруга из магглов, учится в колледже, я как-то давала ей пару цифр и попросила прикинуть, сколько же нас всего. Она мне тогда сказала — тринадцать тысяч. Ладно, сделаем поправку на то, что волшебники живут раза в полтора дольше и от болезней умирают куда реже, добавим к общему числу сквибов и магические расы, всё равно выходит не больше двадцати пяти тысяч на всю Британию. Самый максимум — тридцать. Какой-нибудь городишко Сент-Остелл в графстве Корнуолл, о котором ты до этого дня, вероятно, никогда не слышал, имеет население больше. А для многих магической Британией весь мир и ограничивается, вот и представь себе. Каждый волшебник на счету, ни одного лишнего у нас нет — чего эти любители кричать про чистоту крови не понимают и никогда уже, наверное, не поймут. Держу пари, они даже слово «вырождение» не знают, не заглядывая в словарь.

— Допустим… Но ведь есть другие страны. Франция, Германия, Штаты или та же Индия — там большое население, значит и магов должно быть немало.

— Ты пока просто не понимаешь, как работает волшебный мир, Джеймс. Это у магглов всё просто — сел на самолёт, и ты уже в Берлине или в… не помню, что там за столица у Индии. Магические страны живут закрыто, не считая турниров раз в несколько лет, и то с соседями. У всех свои проблемы, свои сплетни, своя политика и интриги. Десять лет назад, когда шла почти натуральная война, нам никто не помогал. А прямо сейчас в той же Швеции могут пытаться устроить Рагнарёк, а у нас или во Франции и знать никто не будет, пока ледяные великаны через границу не пойдут и маггловские города ровнять с землёй не примутся. Так что волшебников Британии в первую очередь волнуют только волшебники Британии. И чем наше общество будет разнообразнее и больше, тем лучше. Так что я надеюсь, что ты сможешь попасть в школу и остаться с нами, Джеймс.