How Asia Found Herself

И вот в первой половине XX века конкурирующие, а иногда и сотрудничающие сторонники азиатизма пытались примирить свою риторику о единстве континента с фактами культурного разнообразия. В этом отношении мечту об азиатском единстве подрывало огромное культурное богатство континента, его непревзойденный спектр литературных традиций на различных языках и письменностях, сложный спектр правовых кодексов и этики, а также обилие философских и религиозных систем. Даже когда казалось, что две области Азии исповедуют одну и ту же религию - например, ислам или буддизм, - при ближайшем рассмотрении оказывалось, что эти традиции сильно разошлись с тех пор, как впервые пустили корни в богатую культурную почву разных регионов.

Два ведущих эксперта по азиатизму отмечают, что "такие призывы к азиатской солидарности, интеграции и единству сопровождались попытками создать азиатскую идентичность путем постулирования общих черт и выявления традиций взаимодействия и взаимосвязи". Это совершенно верно. Но это только половина истории: в столетие по обе стороны от 1900 года, хотя усиленное взаимодействие Азии иногда представляло собой космополитическую встречу с другими азиатскими культурами, такие связи также приводили к продвижению одного региона или религии в других частях континента. Мусульманские, бахаистские и буддийские миссионеры, изучавшие методы своих христианских коллег, торговые капиталисты, стремившиеся обогатить свои общины, или индийские и японские националисты, считавшие себя законными лидерами континента, - мы увидим, как знания о других регионах Азии собирались для самых разных целей.

По этой причине понятие "самопознание Азии" несет в себе заведомо двойственный смысл, предполагая, что одновременно с тем, что усиленное межазиатское взаимодействие позволило глубже оценить другого, оно также привело к более резким проекциям себя.

 

Расчистка интерпретационного пути

С момента публикации книги Эдварда Саида "Ориентализм" более сорока лет назад огромное количество исследований посвящено изучению того, как европейцы представляли и изображали различные народы, колонизированные ими в Азии. Однако более сложный вопрос о том, как эти народы понимали и представляли друг друга в своих собственных сочинениях, был относительно обойден вниманием. Опираясь на многоязычную библиотеку публикаций на азиатских языках и рассматривая регионы, которые были официально колонизированы (такие как Индия, Бирма, Цейлон), регионы, которые не были колонизированы (такие как Иран и Афганистан), и регионы, которые уступили контроль над ключевыми портами (такие как Япония и Китай), следующие главы дают ответ на этот давно забытый вопрос о том, как различные регионы современной Азии узнали об истории и культуре друг друга.

Как и их многочисленные идейные наследники, азиаты, такие как Окакура и Тагор, были в конечном счете фигурами устремленными. Они пытались представить словами единый континент не только в отсутствие ощутимого единства, но и в отсутствие детального знания языков и культур, народов и мест, яркое разнообразие которых не подходило под единый ярлык "Азия". Как пишет голландский историк Каролиен Столте о конкурирующих концепциях азиатского единства, "Азия действительно была terra incognita, на которой многочисленные регионалистские идеи и видения могли установить свой флаг". Более века спустя трудно представить, насколько другие регионы континента для азиатов, не умевших читать на европейских языках, были действительно terrae incognitae в то время, когда Окакура встретил Тагора. Хотя к 1900 году многие азиаты непосредственно побывали в разных уголках континента - в качестве рабочих и солдат, паломников и торговцев, - лишь немногие из них опубликовали статьи или книги о своем опыте, чтобы передать полученные знания гораздо большему числу своих соотечественников, которые никогда не покидали родину. А среди тех, кто писал такие рассказы, еще меньше тех, кто мог читать на языках других регионов Азии, которые с их совершенно разными системами письма создавали серьезные препятствия для межкультурного взаимопонимания. Даже когда книги переводились с одного азиатского языка на другой, переводчикам приходилось искать способы преодолеть то, что профессиональный переводчик Анна Асланян назвала "пробелами между языками: пробелами, порожденными концептуальными различиями и культурными предположениями".

И, как мы увидим, изучив множество работ по интерпретации культуры, опубликованных в Азии в век усиленного взаимодействия между 1850 и 1950 годами, большая часть континента оставалась загадкой для самой себя вплоть до современной эпохи.

 

Иллюзия "Азии"

Почему же это еще не стало общеизвестным? Есть несколько причин, к которым мы должны сначала обратиться, чтобы понять смысл явно запоздалого самопознания Азии.