Honey you're starting something deep inside of me (СИ)

— Вы с Фредди остаете, — тихо подметил Брайан, осторожно шевеля только что накрашенными губами.

— Мы развелись Мэри, — чуть грустнее обычного сказал Фредди.

— Не может быть! — удивилась Кейт, ответив фронтмену сочувствующим взглядом.

— Нет-нет, все хорошо, — поспешно поправился Фред, весело улыбнувшись, — мы остались хорошими друзьями.

Его макияж был окончен, и теперь эта леди с пышными черными усами выглядела еще страннее. Покрасовавшись перед зеркалом, он освободил место для Джона.

— Ты отстаешь, — тихо отметил Брайан, пальцем указав на запястье, где должны были быть часы.

— Последние штрихи, — ответила Кейт, придирчиво оглядев работу. — Следующий.

— Благодарю, — Брайан отвесил неуклюжий реверанс и ушел, кивнув на кресло Роджеру.

Кейт не сдержала улыбку, когда перед ней села школьница, закинув ногу на ногу. Роджер вопросительно вскинул бровь, и девушка все же приступила к работе. Она дольше обычного рылась в косметичке, тщетно надеясь собраться с мыслями. Фредди с Брайаном, вечно имевшие уйму вопросов, как назло ушли, а Джон по обыкновению замолчал, с интересом следя за движениями визажиста в зеркале. Отыскав тональный крем, Кейт повернулась наконец к Роджеру, который неотрывно смотрел на нее, и немного смутилась, замерев с протянтой рукой, а затем рассеянно стала наносить средство прямо пальцами, хотя никогда так не делала. Краем глаза она неприменно ловила на себе тяжелый взгляд, порядком отвлекавший ее своей проницательностью. Но она упрямо продолжала работать, стараясь просто не думать о глазах, в которые так и хотелось заглянуть.

Чтобы уложить и подкрасить брови, пришлось придвинуться совсем уж близко. Внутри все замерло, а после в волнении затрепетали, когда взгляд таки пересекся с пристальными зелёными глазами. Хотелось никогда больше не разрывать этот крепкий зрительный контакт, вернуться в счастливое прошлое и снова окунуться в те чувства. Но там же жило и нечто другое. Обиды, ссоры, непонимание, вечные расстройства и Доминик. Кейт хорошо запомнила то ужасное время, когда Роджер обзавелся новым менеджером, а после стал задерживаться дольше прежнего и позже возвращаться в их уже общую квартиру. Были и слезы, и крики, и бесконечные извинения с обещаниями, которым не суждено было сбыться. Потом появилось разочарование и ужасная тоска, безысходность и стойкое чувство несправедливости. Ведь нельзя было винить Роджера, который всего лишь влюбился, как невозможно было отпустить его просто так, растоптав собственные чувства. К счастью продолжалось это недолго, и вскоре по обоюдному согласию решено было расстаться, но раны душевные затянулись ещё не скоро.

— Закрой глаза, — сдавленно прошептала Кейт, не четко понимая, хочет она продолжить работу, или просто поскорее спрятаться от проницательного взгляда.

Роджер послушался, удрученно вздохнув. Какой ураган обуревал его мысли сейчас, оставалось только гадать. А Кейт тошно было от самой себя, потому что стоило ей перейти к губам, как в голове расцветала жгучая настольная. Она абсолютно точно любила своего мужа, но с чувствами, вызываемыми одним лишь видом любой части до боли знакомого лица, ничего нельзя было сделать. Более того обжигало твердое понимание того, что Роджер чувствует тоже самое, кожей ощущая мягкие прикосновения ее пальцев.

Закончив наконец, Кейт криво улыбнулась и поспешно встала. Бурлившие эмоции за недолгие минуты отняли столько сил, что успела уже накатить лёгкая сонливость.

— Пора бы уже поторопиться, — возвестил Фредди, тут же нарисовавшись рядом.

— Мы закончили, — рассеянно ответила Кейт.

— Чудно!

— Родж, ты слишком хорош для парня в костюме школьницы! — возмутился Брайан, тоже подойдя ближе.

Роджер лишь невесело усмехнулся, видимо, не вернувшись ещё из собственных мыслей.

А впереди начиналось самое интересное. Джон занял свое место на диване, прячась за газетой, Брайан поднялся по лестнице, Роджер на кухне, а Фредди у входа в комнату с пылесосом наготове.

— Поехали! — воскликнул он, и стартовали съёмки.

Весь свет направлен на имитацию комнаты, суета на съёмочной площадке подутихла, заиграла музыка. Фредди, полностью вжившись в образ, показался со своим пылесосом и обворожительно улыбнулся. Тут же Джон придирчиво осматривал газету, Брайан сзади прошел к холодильнику и Роджер что-то делал на кухне, кокетливо пританцовывая.

— Я хочу вырваться.

Невозможно было сдержать улыбку и приступ яркого восторга. Это было даже не смешно, а скорее необычно и смело. Они ломали шаблоны и делали нечто особенное и потому завораживающее, и все это под хорошую музыку. Не просто хорошую, восхитительную. Работающую правильным образом, текстом дергающую за нужные ниточки.

— Я должен вырваться,— из динамиков доносился голос Фредди, а сам он открывал рот под слова. — Господь знает, он знает, как я хочу вырваться.

— Стом, стоп, стоп! — музыку выключили, и заговорил мужчина со съемочной площадки. — Джон, тебя не видно за газетой. Брайан поздно спустился, вы почти столкнулись. А ты, Роджер, подтяни чулки.

— Это образ! — возмутился барабанщик.