Happy Гор Day

Джип остановился. Девушки выбрались наружу. Пока Юля с Оксаной восхищённо ахали, Света пару раз присела, разминаясь, и шагнула к дверце багажника. Там уже копошился Виктор Викторович, быстро выгружая многочисленные свёртки, пакеты, рюкзаки. Только сейчас, оглядев воочию всю груду захваченного барахла, Света подумала, что следовало всё-таки устроить таможенный досмотр до выезда. Судя по всему, девчонкам до чёртиков надоела городская жизнь, и они решили переселиться в горы.

Кстати… Она оглянулась. Одна переселенка, Юля, застыла столбиком, уставившись на тянувшуюся вверху гряду, подсвеченную снизу и справа заходящим солнцем, и размеренно жевала жвачку, напоминая невозмутимо-меланхоличного верблюда. Вторая опасливо заглядывала внутрь сараюшки, держась рукой за дверной косяк. Дверь вдруг качнулась на единственной петле с противным скрипом, и Оксана испуганно отскочила. Обернулась, посмотрела на Свету и независимо передёрнула плечами – подумаешь, мол, боялись мы этих сараев!

Света призывно махнула ей рукой и окликнула Юлю, выводя ту из состояния прострации. Девушки подошли. Виктор Викторович покончил с выгрузкой – джип заметно приподнялся – и, захлопнув багажник, устроился за рулём.

– Куда вы на ночь глядя? – спросила Юля. – Переночуйте с нами, а утром поедете.

Света было подумала, что подруга просто не хочет отпускать машину, в которой можно переночевать с комфортом, но тут ей стало стыдно, и она, прижав к груди три скатанных спальных мешка, потащилась в сторону сарая. Отходя, она слышала, как Виктор Викторович подробно разъясняет, что и где ему отрежут, если супруга прознает о ночёвке с тремя девицами, ради которых он бросил в пивбаре друзей с футболом и чипсами. Во всяком случае, жена решит именно так. Впечатлённые девчонки сочувственно-испуганно поойкали, клятвенно заверяя хранить тайну совместного ночлега, но Виктор Викторович лишь саркастично хмыкнул, завел двигатель и уехал, быстро потерявшись в наползающих сумерках.

Девушки помахали ему вслед, Юля смахнули невидимую слезу, и шустро перетаскали весь скарб в сарайчик, как раз успев до темноты. Света с Юлей приладили дверь, пока Оксана раскидывала по сторонам наваленное внутри сено и раскатывала спальники. Потом выбрались на резко посвежевший воздух и развели костёр. Варить ничего не стали, просто разогрели тушенку. Хотели три банки, но обошлись двумя, так как Юля гордо напомнила подругам, что сидит на диете и уже похудела на сколько-то там калорий. Скорее всего, тушенка была низкокалорийная, поскольку Свете с Оксаной пришлось довольствоваться одной банкой на двоих, а Юля умяла целую, да ещё ворчала, что привычка вставать из-за стола с лёгким чувством голода давно заклеймена, как западная пропаганда, направленная на резкое снижение народонаселения России.

Потом напились чаю, затушили костёр и отправились в сарай устраиваться на ночь. Здесь было не так холодно, как снаружи, только очень темно и пахло. Света приладила фонарь и заставила девчонок перебрать содержимое рюкзаков, распорядившись выкинуть всё лишнее. Подруги постонали, обозвали Свету диктаторшей, но подчинились, копаясь в пожитках и ворча что-то насчёт Великой французской революции, и её адепта доктора Гильотэна, практика антиабсолютизма. Памятуя о двух ослицах и верблюде, Света проигнорировала эти намёки, дождалась окончания великой чистки, после чего со спокойной совестью забралась в спальный мешок и мгновенно уснула.

Она проснулась от какого-то звука. Точнее, ей показалось, что от звука. Проснулась сразу, без той полудрёмной одури, заволакивающей голову по утрам, когда спать укладываешься далеко за полночь, а вставать приходится в шесть. Она открыла глаза и подумала, что могла бы и не открывать. Никакой разницы. Темень и тихое шебуршание прелого сена под задувавшим в огромные щели ветерком, напоминающим жужжание. Справа доносилось ровное посапывание спящих подруг. Где-то поодаль слышалось негромкое попискивание – возились мыши. Темнота постепенно как бы разбилась на куски, одни больше, другие меньше, а между ними чернеющая серость, и лишь чуть погодя Света сообразила, что это наваленные кучи сена, которые они сгребли по сторонам, расчищая место для ночлега.

Она повернулась набок, поворочалась и закрыла глаза. Потихоньку стали накатывать ласковые волны, погружая в себя всё глубже и глубже с мерным рокочущим гудением, складывающимся в звуки: «гуу-жу…гуу-жу»…«жуу»…«хожу»…«хожу»… И на краешке начинающегося сна Света вдруг осознала, что слышит эти слова наяву. «Хожу…хожу…».