Гвардеец

— Ты бы лучше к зачёту готовился — хмыкнул я — вот что означает маркировка запорных устройств, с буквой «Т» в двойном синем круге?

— Иди в жопу Витя! — буркнул Лёха — сдам я зачёт!

Сегодня стрельбы из личного оружия. Вот так вот, в академии и этот зачёт сдать нужно. Заслуженные морские офицеры, вооруженные пистолетами ТТ сейчас по очереди, подходят к огневому рубежу, и пожилой пехотный лейтенант чихвостит их в хвост и гриву. Вежливо конечно, но от этого не менее обидно. Со стрельбой у большинства беда. Заходя на своих кораблях в порты только для планового обслуживания машин, они большую часть времени провели на этой войне в море, а там особо из пистолета не постреляешь, там всё больше работают стволы куда как больше.

— Стреляли из пистолета? — лейтенант уважительно смотрит на награды и вежливо закрывает глаза на то, что я свой ТТ прямо при нём только начинаю заряжать, хотя должен был быть готов при подходе к рубежу. Честно признаюсь, засмотрелся и забыл, а когда меня к рубежу крикнули, уже поздно было.

— Приходилось — хмыкаю я — только в упор, на такую дистанцию честно признаюсь, только из ППШ стрелял.

— В упор это какая дистанция, можете конкретнее? — настырный попался инструктор.

— В упор это полметра примерно, тогда у меня не было времени точно с линейкой мерить. Может меньше, может больше, хер его знает — честно признаюсь я.

— Это как это? — удивляется лейтенант.

— Это так это. С ножом я не очень, а в окопе особо не развернёшься во время рукопашной, пришлось с пистолетом. Обойму выпустил и ни разу вроде не промахнулся. Ну ладно, я готов. Разрешите приступить к стрельбе? — заряжать пистолет я закончил и готов присоединится к той толпе неудачников, которые зачёт не сдали. Ну не стрелок я из таких малюток, была бы тут гарпунная пушка…

— Разрешаю — автоматически выдал очень задумчивый лейтенант.

Я стреляю в мишень, и даже вроде попадаю куда-то там. В саму мишень в смысле, а вот круг, который расположен у неё на груди я разве что задел где-то с краю. Ну вот, не зачёт, придётся мне теперь на стрельбище походить, и этот грёбанный зачёт пересдавать через неделю, а времени и так свободного нету…

— Зачёт сдан! Проходите товарищ капитан второго ранга — выдает лейтенант, не глядя мне в глаза, а затем почти шёпотом, что бы нас не услышали остальные, добавляет — а на стрельбище походите всё же, мало ли, может пригодится…

Ещё один этап пройден, не самый простой, но и не из сложных. Спасибо инструктору. Или чувствует он себя передо мною виновато, что он в тылу по мишеням стреляет, и вынужден судить того, кто в реальном бою побывал, или просто из уважения к моим заслугам, мне не важно. Хороший он человек. Помог он мне, сильно помог, за что огромный ему рахмет, как говорят узбеки. А моя учёба продолжается.

Глава 8

В нашей семье первые потери. Пришло письмо от Иринки, полное гнева, горя и боли. Санитарный эшелон, которым командовала её мама попал под налёт немецких бомбардировщиков. Фашистов не остановили красные кресты, нарисованные на крышах вагонов, эшелон был стёрт с лица земли, а тёща многие из персонала эшелона погибли, выполняя свой долг до конца. Случилось это ещё в июле, а письмо от жены искало меня несколько месяцев. Оно пришло в Архангельск уже после моего отъезда на учёбу и вот только сейчас добралось до Самарканда. Уже декабрь сорок третьего года, осталось полтора года этой страшной войны… Вроде и не на самой передовой Иркина мама была, а вот гляди ты, погибла она, а не я, который за это время успел пройти семь кругов ада почти без последствий для себя… В письме Ирка писала о желании отомстить, о том, что она хочет записаться в армию и бить захватчиков, заменить маму на передовой. Разводы от слёз на бумаге говорили о том, что моя жена рыдала навзрыд, когда делилась со мной этой скорбной новостью. Чего там говорить, я сам просто в шок впал от этой новости, тёщу я любил и уважал, и никто не может её нам заменить. Не стало у Иры мамы, а у моих сыновей единственной бабушки, царства ей небесного и земля пухом!

Ждать я не стал. Тут надо было действовать срочно, если ещё не поздно конечно, Ирка у меня персона импульсивная, может и наделать глупостей под влиянием эмоций. Пример уже был, когда я сидел в следственном изоляторе НКВД, а она, упёршись как бык не желала со мной разводится, несмотря на все уговоры родни. Двое маленьких детей дома, а она собралась идти на фронт! Я тут же написал ответное письмо, и не успокоившись на этом дал ещё и телеграмму, оплатив обратный ответ. Денег не жалел, не до этого сейчас, главное успеть остановить мою жёнушку. Не надо ей на фронт, за её маму отомстим мы с Костиком. Не женское это дело — воевать. Хватит и того, что из всей Иркиной семьи на войне трое и один из них уже погиб. Тут ещё не известно, выживем ли мы с Костяном, а мне ещё за жену переживать?! Да и в конце то концов, если мы оба будем на фронте и нас обоих убьют, кто о детях позаботится?! На Лику и тестя у меня мало надежды, оба они не от мира сего, а детям как минимум мама нужна, а желательно ещё и папа!