Гуров идет ва-банк

«Все понятно… – Лев мгновенно догадался о подоплеке столь безапелляционной версии, которую чрезвычайно охотно приняли все иноземные сыскари и эксперты без какого-либо ее обсуждения. – Вам ведь невыгодно показать, что на судне произошло реальное убийство – это антиреклама и лайнеру, и маршруту. Значит, в полицейских бумагах эта бедолага будет значиться жертвой непредвиденной случайности, а с учетом корабельной детективной развлекухи публика может проглотить любую информацию как заведомо ложную, поданную в рамках шутовского «расследования». К тому же здесь еще может быть замешан и шкурный интерес страховщиков. Если она погибла из-за собственной неосторожности, то и страховка ее родителям не полагается. Круто!..»

Он решительно направился к трупу погибшей девушки, но неожиданно откуда-то сбоку подскочил росленький, крепкий, вертлявый, как пружина, португалец в полицейской форме рядового.

– Вы куда, сеньор?! – придавая себе неустрашимо грозный вид, заговорил он по-английски с сильным португальским акцентом. – Кто вы такой и чего вам здесь надо?

– Я – сыщик из России и хочу лично убедиться, что эта девушка погибла в результате несчастного случая, – строго произнес Лев, окидывая взглядом полицейского с высоты своего роста.

– Вам здесь делать нечего! – негодующе помахав рукой, выпалил тот. – Уходите, уходите! Иначе я буду вынужден задержать вас как основного подозреваемого.

– Стоп! – упреждающе вскинул руку Гуров. – Вы сказали, «подозреваемого», верно? Но если это несчастный случай, о чем и говорят эти два джентльмена, тогда при чем тут подозреваемый? Значит, вы тоже думаете, что на самом деле произошло убийство?

Не ожидавший подобной логической ловушки, полицейский на какое-то время даже утратил дар речи. Он запнулся на полуслове и, поморгав глазами, в поисках поддержки оглянулся в сторону начальника службы безопасности. Тот, мня себя персоной особо значимой, величественно двинулся к ним, ступая толстыми ногами. Подойдя к Гурову, корабельный службист без особой приязни хмуро буркнул: чего желает этот настырный сеньор? Ничуть не смутившись столь холодным приемом, Лев иронично усмехнулся и, глядя прямо в глаза начальнику службы безопасности, категорично проговорил:

– Сударь, тот факт, что здесь произошло убийство, для меня никакой загадки не составляет – опыт позволяет мне сделать такой вывод, лишь взглянув на потерпевшую. Я хотел бы изучить обстановку, чтобы попытаться вычислить вероятного убийцу. Надеюсь, вы не станете препятствовать работе профессионала? А то, я смотрю, ваша бригада, проводящая осмотр места преступления, уже успела списать смерть этой девушки на некий форс-мажор.

– Так и есть! – хмуро пробурчал «особист». – Она погибла в результате случайного падения. А вам лучше отсюда уйти и больше здесь не показываться. Да и болтать о происшедшем я бы вам не советовал.

– Вы мне угрожаете? – Лев говорил с нескрываемой иронией, чему-то чуть заметно улыбаясь.

Неожиданно сзади послышался голос Стаса:

– Лева! Вот ты где? О, бли-и-и-ин! Вот это ухрендякали девчонку! Да, хорошенькая-то какая… А этот бегемотик чего тут разлопотался? Он что, хочет тебя отсюда прогнать? Так я его сейчас самого так шугну – по всему кораблю без штанов будет бегать долго и безостановочно. Эй, слонопотам, тебя чем так раскормили? Небось на анаболиках сидел?

Он говорил по-русски, но здоровяк, судя по всему, понял его вполне определенно. Щеки «особиста» побагровели, в глазах засверкали угрожающие искры, рот неприязненно скривился, а руки сжались в здоровенные пухлые кулаки. Полицейский встревоженно отступил назад, предчувствуя вероятность серьезной стычки. Однако его ожидания оказались напрасны. Вовремя поняв настроение здоровяка, Гуров демонстративно сунул руки в карманы брюк и как бы между прочим сообщил:

– Если я отсюда уйду, то через пять минут все мировые агентства будут передавать на самых разных диапазонах шокирующую новость об убийстве на «Принцессе Энни». Это первое. Теперь второе. О рукопашной даже и не мечтайте. Если мой спутник – он тоже один из лучших российских сыщиков – пустит в ход свои кулаки, вам долго придется лечиться в корабельном госпитале. И еще вопрос, удастся ли вам полностью встать на ноги.

Похоже, услышанное оказалось для «особиста» пресловутым ледяным душем. Он моментально сдулся и, растерянно посмотрев на кряжистого, словно вытесанного из комеля дуба, русского, замялся, топчась на месте, явно не зная, как быть дальше. Одно ясно – этот раунд он продул вчистую, даже не вступив в бой. Но одновременно ему очень не хотелось, как говорят в таких случаях японцы, «потерять лицо». Поняв все это, Лев поспешил здоровяку на выручку:

– Сударь, я понимаю, в сколь сложном положении вы сейчас оказались. Могу обещать, что, если вы не воспрепятствуете нам осмотреть место происшествия, то ни словом, ни жестом мы не выдадим того, что здесь произошло.