Гуманисты эпохи Возрождения о формировании личности (XIV–XVII вв.)

Но чтобы яснее и явственнее засияла вся красота этого мира в целом, вообразим на минуту перед своими глазами, как бы обозревая и созерцая, земли, моря, небеса, украшенные небесными светилами и звездами, солнечный и лунный свет, такой разный, восход и заход светил и их незыблемые и неизменные движения в вечности. Рассмотрим с этой целью разнообразие красот всего названного; неиссякаемость прохладных источников, прозрачную влагу рек, зеленые одежды речных берегов, различающиеся между собой зеленью разнообразных и, так сказать, несхожих оттенков, обозрим пустые глубины пещер, суровые скалы, высокие вершины гор, бескрайние равнины. А сколь разнообразны виды зверей, как прирученных, так и диких? Полет и пение пернатых? Скот на пастбищах и жизнь лесных зверей? Что скажем, наконец, о человеческом роде, который, назначенный быть как бы возделывателем земли, не допускает, чтобы она одичала от свирепых зверей и сделалась пустынной, [захваченная] дикими растениями, и благодаря труду которого равнины, острова, берега покрыты пашнями и застроены городами? Если бы мы могли все это охватить и обозреть единым взором душой и глазами, то перед нами предстало бы столь удивительное зрелище, что невозможно было бы ни словами выразить это сполна, ни вообразить в мыслях в достаточной степени. Ведь если в древние времена выдающиеся мужи считали, что достигли чего-то достойного, увидев вход в Понт и теснины, между которыми первым прошел знаменитый корабль Арго, равно как и те другие, кто увидел проливы океана, где стремительная волна, отделяющая Европу от Ливии, разъединяет их, то каким, надо думать, было бы зрелище, если бы было позволено разом обозреть всю землю, ее расположение, вид, очертания, красоту[39]. Но поскольку мы не можем увидеть телесным взором одновременно все собранное воедино, то, по крайней мере, укажем на некоторые отдельные, наиболее значительные и достойные вещи и скажем о них несколько пространнее, чтобы мы могли хотя бы лучше вообразить и представить все это столь прекрасное и достойное восхищения.

Итак, сколь удивительна красота моря Океана![40] Сколь невероятна величина его, обтекающего, видимо, всю землю! Сколь красиво и прекрасно также наше Средиземное море, которое вытекает из Океана, словно из источника и начала, и дивно омывает многие края и земли! Как красиво, огромно и многообразно все в целом! Как прекрасны морские и речные берега! Сколько различных видов животных живет в глубине и плавает на поверхности! А сколько красы в небесах! Ведь Солнце, которое нам кажется таким маленьким, словно бы ненамного превосходящим по своей величине размер человеческой головы, в действительности во много раз больше, чем вся Земля, вокруг которой оно вращается в непрерывном и вечном движении. Восходя и заходя, оно рождает день и ночь; то приближаясь, то удаляясь, оно каждый год совершает два противоположных поворота от крайних положений, в течение которых то словно какой-то печалью оно сжимает землю, то вновь радует, чтобы возвеселилась она с небом. Луна, чья величина меньше земной, бродит в тех же пространствах, что и Солнце. Остальные звезды (бродячие и блуждающие из них мы называем греческим словом «планеты») вращаются вокруг Земли и в силу того же самого движения восходят и заходят; их движение то убыстряется, то замедляется; они даже часто останавливаются. Далее следует большое множество неподвижных звезд, чье разнообразие, действительно, столь удивительно и велико, что нельзя ни найти, ни помыслить ничего красивее, превосходнее и восхитительнее этого зрелища. Всемогущий Бог их создал, видимо, не только с той целью, чтобы лучше и полнее являла себя красота вселенной, но также и для того, чтобы с исчезновением солнечного света после захода солнца не становилась слишком тягостной от неприятного и ужасного мрака темная слепая ночь, не причиняла вреда живущим и не мешала человеку, ради которого Бог установил и правильно распределил все живущее; потому он с помощью необъятного числа малых звезд и ослабил мрак ночи многочисленными маленькими светильниками…