Гуло: Возвращение Князя

— Нет, я на Канары улетел, — раздался наконец знакомый грубоватый голос. — Да только там аэропорт не принимает. Снегопады, знаешь ли.

— На Канарах не бывает снега, — выдохнул я с облегчением.

— Ну и не спрашивай тогда всяких глупостей. Чего нужно?

— Спросить кое о чём.

— Спросить?! Во как! А ты уверен, что я захочу с тобой разговаривать?

— С чего такая немилость?

— Он ещё спрашивает! Я между прочим сидел запертым в каком-то сортире, когда ты с девчонкой развлекался. Ты тогда про меня вспомнил?

Конечно же я понимал, что за время изоляции Другой соскучился по нашим перепалкам и сейчас не столько сердится на меня, сколько, как говорится, отводит душу. В другое время, я бы с удовольствием подыграл ему, но не сейчас. Слишком уж многое стоит на кону, а времени как всегда в обрез.

— Не будь ребёнком, — я попытался скопировать тон Другого. — Ты прекрасно понимаешь, что я делал всё под контролем и не по своей воле.

В ответ раздался ехидный смешок.

— Скажи ещё, что тебе это не доставило никакого удовольствия.

— Представь себе — нет.

— Так я тебе и поверил, — продолжил хихикать Другой. — Ну, да ладно. Скажи спасибо, что душа у меня добрая, а нрав отходчивый. Чего нужно?

— Как думаешь, после всего случившегося я смогу обратиться и вообще, что теперь с моими способностями?

Теперь уже Другой не хихикал, а хохотал от души.

— Ну прямо юнец на первой свиданке, — сказал он чуть успокоившись. — Получится — не получится. Смогу — не смогу. Умора! Конечно сможешь!

— Ты уверен?

— На двести процентов! Это как на велосипеде ездить или научиться плавать. Один раз сумел — до конца жизни не разучишься.

— Спасибо — успокоил.

— Всегда, пожалуйста. А теперь убирайся — мне здесь надо порядок навести. Кстати, дав-но пора уже компьютеризировать свои архивы. Двадцать первый век на дворе.

В ответ я только развёл руками и начал выходить из транса.

22

За окном темнело. Я-то думал, что путешествие внутрь собственного сознания заняло минут двадцать, от силы сорок. На проверку — прошло несколько часов. Чувствовал я себя гораздо увереннее, и с каждой минутой уверенность возрастала. Похоже, что Другой, в поте лица, трудился над восстановлением порушенных архивов памяти и знаний, а так же упав-шей почти до нуля самооценки. Я даже представил, как он, недовольно ворча поднимает опрокинутые стеллажи, рассматривает бирки на папках с файлами, потом ищет для них соответствующее место и аккуратно ставит в ряд. Теперь вопроса об обращении не стояло. Я твёрдо знал, что могу сделать это в любой момент. Всё же, без Другого (несмотря на его грубость и бесцеремонность) я оставался лишь половинкой личности. Сейчас, обретя собст-венное альтерэго, я снова стал самим собой.

В дверь позвонили. Пока я шёл через комнату и коридор, то уже прекрасно знал, кого увижу, отперев замок. Не это ли признак возвращающихся способностей? По дороге я успел проглотить остатки пива, нацепить тёмные очки, а так же пинком послать под обувницу позабытые посреди коридора тапочки. Чёрт возьми, как прекрасно вновь стать самим собой!

На пороге, как и ожидалось, стоял шилыхан. Неожиданно Фёдор широко улыбнулся — от былой недоверчивости и напряжённости не осталось и следа. То ли наш водитель интуи-тивно почувствовал произошедшие со мной метаморфозы, то ли я настолько сильно преоб-разился внешне. Так или иначе, но передо мной стоял не настороженный паренёк, глядящий на меня, как на ходячую аномалию, а прежний доброжелательный и простоватый Федя. Шкала самоуверенности подскочила ещё на несколько делений.

— Поздно уже, — сообщил он. — Надо бы ехать. Смертные наверняка по домам разошлись.

— И сколько же натикало? — я почувствовал, как на губах появляется не недавняя расте-рянная улыбка, а прежняя, ставшая родной, кривая ухмылка.

— Да к полночи время.

— Вот что, Федя, никуда мы с тобой не поедем. Я кажется полностью восстановился. Скажи лучше, чем Константин занимается.

Шилыхан посмотрел на меня с растерянностью.

— Они сегодня собирались пробраться к месту сбора клана Фелиссы и проследить за подготовкой к Ночи Фрейи. Вы точно уверены, что не нужно выехать и попробовать?

— Во-первых, Фёдор, прекрати выкать, терпеть этого не могу. Во-вторых, если я в чём-то не уверен, то держу рот на замке. И, в-третьих, вези-ка меня в контору. Я тоже не прочь прогуляться.

— Но…

— Никаких «но»! Я, между прочим, такое же начальство, как и Иванов. Так что выпол-няй приказ.

— Слушаюсь, — вздохнул шилыхан и поплёлся вниз по лестнице.

* * *

В очередной раз я удивлялся таланту шилыхана избегать пробок и заторов. Мы сворачи-вали на какие-то малоприметные дороги, ныряли в подворотни, делали резкие развороты и, тем не менее, ни простояли ни на секунду больше, чем того требовали правила дорожного движения. Фёдор уверенно крутил баранку и мурлыкал под нос песенку про мороз, коня и ревнивую жену. Я не выдержал:

— Слушай, Федя, это у тебя врождённое или как?

— Что? — шилыхан повернул ко мне румяное лицо и пару раз хлопнул белёсыми ресница-ми.

— Дорогу находить?

Фёдор рассмеялся: