Гуд бай, стервоза!

Я встал на колени, просунул руку под ее платье и под капроном чулка нащупал у нее на бедре что-то твердое цилиндрической формы. Я вытащил это и увидел желтую трубочку, похожую на маленький фонарик.

— Что это такое?

— «EpiPen». Адреналин. Ты должен сделать мне укол.

Я снял колпачок.

— Куда колоть?

— В бедро. Вот сюда.

Я прицелился и вонзил иглу ей в бедро. Гоби моргнула, замерла и тут же расслабилась. Перемена, произошедшая в ней, была невероятно быстрой. Дыхание пришло в норму, но я все еще слышал, что оно хриплое.

— Так лучше?

— Будет лучше.

— И все же тебе нужен врач.

— А тебе нужна другая стрижка.

Гоби снова оперлась о стену и медленно, неуверенно встала на ноги. Кровь снова прилила к ее щекам, а в воспаленных глазах появился металлический блеск, не совсем здоровый, но хотя бы это был взгляд живого человека.

— Осталось только одно дело. Сантамария.

Она поднесла к глазам руку, на которую до этого записала адрес шариковой ручкой.

— Когда мы закончим, я исчезну навсегда. Единственная проблема в том, что Сантамария — в здании офиса, и мне нужна карточка, чтобы пройти через пост охраны.

Я посмотрел на адрес: Третья авеню, 855.

— Тут, должно быть, какая-то ошибка. — Я уставился на адрес и не мог отвести взгляд. — Это же адрес папиного офиса!

Она ничуть не удивилась.

— Да что ты говоришь?

— Так ты знала, — сказал я.

Гоби остановилась, обернулась и посмотрела на меня. Ее глаза блестели от адреналина.

— После всего, через что я прошла, чтобы свести свой план воедино, не думаешь же ты, что выбор твоей семьи был случайностью? Нет, дружок, это не был случай.

— Но если ты знала, зачем тебе понадобилось звонить и узнавать адрес?

Она глубоко вдохнула и сделала медленный выдох сквозь распухшие губы.

— Я должна была быть уверена. В это время ночи. Дома… — она подняла одну руку вверх, — …или в офисе.

Я онемел. Я стоял на углу Десятой авеню и Тридцатой улицы в три часа ночи. Безмолвный, отупевший, с приросшими к асфальту ботинками, взятыми напрокат для школьного бала. Да, я был просто идиотским принцем напрокат, в идиотском смокинге, и все, что случилось до этого момента, было хлебными крошками сказочного следа, которые вели сквозь леса этой ночи. Я шел по этому следу вслепую, что-то делал, как-то выкручивался, о чем-то думал и воображал, что я что-то понимаю, а все это превращало меня только в еще большего идиота!

— Ты должен понять, — сказала Гоби. — Все, что произошло сегодня ночью, это ради моей сестры. Ради нее я готова на все.

Она снова подняла автомат и направила на меня.

— На все.

Я сглотнул. Кажется, я кивнул.

— А что, если ты ошиблась?

— Я не ошиблась.

— Это офис юридической фирмы.

— Тоже мне, приют невинности…

— Кого ты собираешься там убить?

— Того, кто вкладывает в это деньги. Того, кто допустил, что Гобию привезли сюда и продали этим животным, унижали, использовали и убили ради потехи.

— Сантамария.

— Да.

— Кто это?

— Отдай мне свою карточку, Перри.

— Что?

— Твою карточку, чтобы я могла пройти в офис через пост охраны. Она лежит в твоем бумажнике между водительскими правами и фотографией тебя и Энни в Диснейленде.

— Если ты знала, где она, почему ты раньше ее не забрала?

— Ты бы заметил. Ты же умный мальчик.

Ложь. И мы оба это знали.

Она повернулась и посмотрела в сторону Десятой авеню, по которой проезжали такси в направлении центра.

Я раскрыл кошелек, достал магнитную карту и отдал ее Гоби.

— А теперь, — сказала она, взмахом руки подзывая такси, — считай, что твое желание исполнилось. Можешь идти домой и забыть о моем существовании.

Такси подъехало к обочине.

— Все, что случится дальше, не твоего ума дело.

— Подожди, — сказал я. — Гоби…

Она наклонилась и быстро поцеловала меня в губы.

— Au revoir, Перри.

— Подожди, — сказал я.

Но Гоби не стала ждать.

Она села в такси.

И не обернулась.

29

Выберите три прилагательных, которые описывают вас. Объясните свой выбор.

Колледж Боудин

У меня не было мобильного телефона. У меня не было машины. У меня не было денег. У меня было несколько кредиток, которые мне было разрешено использовать только в крайнем случае. Я бросился к последнему работающему общественному телефону в центре и принялся лихорадочно нажимать кнопки. Долго ждать не пришлось, один гудок, не больше.

— Алло?

— Мама?

— Перри.

Облегчение и отчаяние смешались в ее голосе.

— Где ты?!

— Я все еще в Нью-Йорке. Мам, послушай…

— Мы с отцом чуть с ума не сошли.

— А где отец?

— Он все еще в городе.

— У тебя все в порядке?

— Мам, послушай меня, хорошо? Во-первых, ты должна взять Энни и уйти из дома. Там находиться небезопасно.

— Энни уже говорила мне это, — сказала мама. — Перри, я не знаю, что это за шутка, но это не смешно; всему есть предел.

— Что?

— Твоя музыкальная группа. Я знаю, ты хочешь, чтобы вас заметили, но это не лучший способ.

— Мама, это не имеет никакого отношения к группе.

— Да что ты говоришь? Так, значит, вы устроили все это шоу на сегодняшнем концерте просто так?

— Мам, пожалуйста, просто выслушай меня. Возьми мобильный и выбирайтесь из дома прямо сейчас.