Губительница душ

Казимир не без удивления взглянул на свою собеседницу. Она сидела, опустив голову на грудь, у забранного железной решеткой окна, словно преступница в тюрьме. Незатейлива была обстановка ее более чем скромной комнаты: простая кровать под белым пологом, столик, пара стульев, да образ Спасителя в золотой ризе, под которым висела плеть.

«Это что такое? — промелькнуло у него в голове. — Неужели ее фанатизм доходит до абсурда… до самобичевания?»

Он положительно терялся в догадках.

Через несколько дней Казимир снова явился в Бояры. Эмма была в саду. На ней было простенькое белое платье, которое очень шло ей. Внезапное появление Казимира испугало ее — она вздрогнула и покраснела.

— Неужели мое присутствие так для тебя неприятно, что ты смущаешься и дрожишь? — с упреком заметил юноша.

— Напрасно ты так думаешь, — возразила Эмма. — Я никого и ничего не боюсь… Ты знаешь, что я к тебе хорошо расположена, — насколько мне это позволено, — а, значит, я всегда рада тебя видеть… Откровенно говоря, тебе бы следовало избегать встреч со мною.

— Это совершенно справедливо.

— Но не в том смысле, в каком ты думаешь.

— А в каком же?

Вместо ответа девушка сорвала ветку шиповника и так сильно ударила себя ею по руке, что на коже выступила кровь.

— Что ты делаешь?! — вскричал Казимир.

— То, что мне приятно, — было лаконическим ответом.

— Неужели тебя тешит эта добровольная пытка?

— Она полезна и приятна для тех, кто желает спасти свою душу и пренебрегает земными благами.

— Ты воображаешь, что Бог создал тебя для одних страданий, а не для радостей и земных наслаждений?

— Так говорят мужчины — закоренелые грешники;

женщины несравненно строже относятся к своим словам и поступкам, — вот почему они меньше грешат.

— Следовательно, ты безгрешна, — с коварной улыбкой сказал молодой человек, — в таком случае возведи и меня на ту лучезарную высоту, на которой ты стоишь.

— Не проси меня об этом… Тернист и труден путь, ведущий в царство небесное!

Эмма устремила на юного грешника взор, полный сострадания.

— Уходи, уходи отсюда! — прибавила она с мольбой в голосе. — Меня ищут… меня зовут… — и, кивнув ему головой, убежала по направлению к дому.

Не успела она скрыться из виду, как у садовой калитки показался высокий красивый мужчина, лет сорока, с бородой и вьющимися светло-русыми волосами, в широкой черной одежде. Правильные черты его лица носили на себе отпечаток железной воли и безмерного властолюбия.

«Кто это? — подумал Казимир Ядевский. –

Духовная особа или воплощенный демон? Что за чудеса?..

Не понимаю!»

III. Эмма

Как хороши бывают первые дни сентября в благословенной Малороссии! Яркие, но не жгучие лучи солнца золотят скошенные поля и нивы; деревья в садах подернулись желтизной, их ветви пригибаются к земле под тяжестью плодов; цветут астры и георгины, по синему, прозрачному небу тянутся стаи аистов; воздух пропитан ароматом запоздалых трав. В шинках слышны веселые песни и звуки незатейливых сельских инструментов, на гумнах — мерный стук цепов.

В один из таких прекрасных дней, рано утром, Казимиру Ядевскому вздумалось пойти на охоту. Настреляв полный ягдташ бекасов, он прилег отдохнуть на берегу реки, в тени старой ивы; легкий ветерок пробегал по зеркальной поверхности воды и казалось, что она усыпана миллионами золотых блесток. Долго лежал усталый охотник, мечтая об Эмме, как вдруг вдали на реке показалась лодка, и перед ним предстал предмет его поэтических грез, в белой одежде, среди водяных лилий.

Увидя Казимира, девушка невольно вздрогнула, но тут же причалила к берегу и, протянув руку, сказала:

— Ты охотишься в этих местах?

— Да, истратил горсть пороху… а теперь отдыхаю, мечтая о тебе… Возьми меня с собой, ангел небесный?

— Какой же я ангел!.. Садись, и для тебя найдется местечко в моей лодке.

Казимир вскочил в лодку и сел у руля, собака легла у его ног.

— Прекрасен Божий мир! — начал он, любуясь живописным ландшафтом. –

Природа — это обширный храм, в котором каждый человек может молиться или предаваться глубоким размышлениям!

— По-твоему, наша земля — это прекрасный алтарь, с которого возносится к небесам фимиам наших молитв… Это только так кажется!.. В сущности же, она — огромный жертвенник, на котором страдают Божьи создания во славу Творца своего.

— Какое ужасное умозаключение!

— Было время, когда и я наслаждалась жизнью и мечтала о счастье… Но настал день, когда я убедилась в своем заблуждении, когда завеса упала с моих глаз, и я взглянула на жизнь по— настоящему… Я ужаснулась!.. Мне показалось, что солнце померкло, что земля покрылась ледяной корой… Сердце замерло в моей груди!.. Ты счастлив, потому что наслаждаешься настоящим и надеешься на прекрасное будущее… Для меня радости и надежды не существует… Я сознаю, что мир есть чистилище, что мы созданы для того, чтобы каяться, молиться и страдать!

— Да это какие-то дикие, чисто индейские воззрения! — воскликнул молодой человек. — К сожалению, они проникли в Россию и, под видом различных сект, проповедуют идеи, чуждые православной вере. Уж не принадлежишь ли и ты к одной из этих сект, Эмма?