Группа крови: повесть, рассказы и заметки

Вот они и есть опора общества. Они превращают нефтяные деньги, кроме которых в стране нет никаких, не в депутатские звания, не в виллы на далеких островах и яхты рекордной длины, а в фон отечественной жизни, в ее плоть, в одну сплошную стройку и автомобильный поток, которые прежде всего бросаются в глаза любому наблюдателю российской действительности. Они заполняют магазины и забегаловки, лезущие на каждом углу из-под земли, словно грибы в дождливое лето. Они диктуют вкусы и предпочтения, заказывают музыку и покупают книги, поклоняются попсе и гламуру, который им недоступен, но необходим, как язычнику необходимы идолы и духи. Они – тот рынок, в честь которого названа наша экономика, та демократия, именем которой нами правят, и, значит, права человека должны быть в первую очередь их правами. Обыватели, мещане, они имеют право на уважительное и бережное отношение хотя бы потому, что при мирном развитии жизни их становится все больше.

Но именно им в России в первую очередь достаются все неприятности и беды.

Начнем, как в наше время принято, с денег. Кто больше всех страдает от привязки всех материальных отношений к доллару? Они, потому что все деловые договоренности на их уровне – о зарплате прежде всего – основаны на долларовом исчислении. Когда человек нанимается в охранники ларечного ряда, формулировка звучит известным образом: «сутки-трое, камуфляж, двадцать тысяч грязными». Но с офисным работником низшего ранга разговор совсем другой: «штука баксов рублями, сверхурочных нет, бонус по итогам года». В результате он всегда в проигрыше. Пошел доллар вверх – рублевая инфляция понеслась впереди; упал зеленый – и заработок упал вместе с ним. Как ни повернется дело, а лучше не будет. И, что бы ни говорили умные аналитики, привычно маячит в туманной дали жуткое слово «дефолт» – бедным терять будет нечего, как всегда, богатые, как всегда, только наживутся, а ударит как раз посредине, по ничтожным сбережениям, по стоимости какого-никакого имущества, по своевременности зарплаты, до которой и так еле дотягиваешь…

Где деньги, там и недвижимость. Ах, как богатеет Москва, в ней жилье уже дороже, чем в Париже! Москва-то богатеет, а главные ее жители беднеют и становятся безнадежными бомжами, которым предстоит до конца жизни снимать комнату за ползарплаты.

Впрочем, что ж это мы все о материальном? Ведь принадлежность к среднему классу, как учат нас серьезные социологи, определяется не только уровнем реальных доходов и наличием собственности, но и самоощущением, и запросами духовными, и отношением к социально-политическим институтам. Вот и обратимся к последнему: как обстоит дело с социально-политической активностью нашего обывателя?

А никак не обстоит, потому что он на нее плюнул. Это бабушки в октябрятских пилотках ходят на демонстрации со сталинскими портретами, это недоросли в американских косухах и солдатских ботинках орут про «Россию для русских» и «революцию». А разумные люди, умеющие профессионально просчитывать риски и имеющие доступ к интернету, давно махнули на политику рукой, потому что никакой политики нет, а есть стабильность, то есть твердая уверенность, что без твоего выбора обойдутся, назначат и губернатора, и депутатов найдут, придурков и бездельников, и взяточников подберут в исполнительную власть всех уровней… И средний класс, который и должен прежде всех прочих составлять большинство сознательных и ответственных граждан, обращается в политического люмпена, в население.

Соответствует и самоощущение. Никакой опорой общества российский честный обыватель себя не чувствует, хотя всё вокруг вроде бы приспособлено под него – и потребительская экономика, и политический покой. Чувствует же себя он, во-первых, объектом властных интересов, которым манипулируют политтехнологи и партийные пиарщики, причем уже без большой нужды, поскольку он заранее согласен на любую власть; во-вторых, устройством для перекачки нефтегазовых денег из одной сферы большого бизнеса в другую, например из строительной в банковскую или наоборот; в-третьих, неистощимым взяткодателем, содержащим непрерывно растущие орды чиновников (из которых низшие, в свою очередь, сами принадлежат к той же многострадальной средине)… Вот и все. Не средний класс, самодовольный и самоуверенный, соль буржуазного общества и смысл его существования, а прилично накормленные и постоянно остригаемые овцы.