Грубиян на одну ночь

Треск такой, что вокруг стола собралась почти вся сегодняшняя публика. Это стадный инстинкт, именно так случается, когда где-то происходит драка. Здесь пока драки нет, но у меня ощущение, что до этого недалеко.

И всем, абсолютно всем, понятно, кто здесь главный задира.

Здесь так не принято.

– Ммм… – ищу глазами Чернышова, чтобы понять, какого черта он ничего не делает.

Его нигде не видно.

– Такой самодостаточный человек, как вы, никогда не скучает, Марк Семеныч… – бормочу я.

– Савелич…

– Что? – глотаю шампанского.

Потертые голубые джинсы натягиваются на заднице Стрельцова, когда наклоняется над столом. На бедре прорисовываются мышцы, рубашка натягивается на плечах…

На лице Миллера раздраженный, дико раздраженный, прищур. На лице его соперника – бесстрастное выражение серийного убийцы.

– Да неважно. Можно просто Марк. Хоть и не мальчик, но весь к вашим услугам…

Еще один удар, и я перевожу глаза на старика рядом с собой.

– Эм. Да, Марк…

Фальшиво улыбнувшись, чувствую дикий внутренний мандраж.

Что он тут устроил?!

Не Левин, а Стрельцов…

Это не дружеская игра, это какое-то побоище.

Какой петух его клюнул?

Я знаю, что Миллер отступит, только когда совсем потеряет шансы, и он к этому близок.

Мужское самолюбие – это не вымысел, а Миллер – очень влиятельный человек, очень.

Кто, твою мать, так заводит друзей?

Даже понимая все это, я вибрирую, как струна.