ГРУ: вымыслы и реальность

Почти пять лет нас воспитывали опытные моряки, прошедшие войну, не только Великую Отечественную, но и войну в Корее, в других «горячих точках» мира, где наши войска принимали участие в боевых операциях. Все это называлось в те годы служебной командировкой, а некоторые из таких командировок не возвращались совсем, а если и возвращались, то только в «цинковых гробах». Грустно это осознавать, но мы были молоды и каждый был уверен, что с ним этого не произойдет никогда. Нас воспитали в любви к морю, Родине, Военно-морскому флоту, Советскому Союзу, и мы гордились всем этим, куда бы ни забросила судьба каждого из нас.

В те годы никто не говорил о национальной принадлежности. Мы были советскими курсантами, советскими моряками, моряками-черноморцами, моряками-батумцами. Служили дружно, жили мирно, любили морскую романтику, помогали друг другу чем могли.

Формировалась настоящая морская дружба, независимо от того, был ли ты русский, аварец, грузин, осетин, татарин, удмурт, чеченец, азербайджанец, латыш или литовец. Мы были единой морской державой, единой морской семьей, единым Советским Союзом.

Вскоре командование Батумского морского училища зачитало приказ о том, что каждому из нас присваивается звание лейтенанта Военно-морского флота, а вскоре определили и места, где нам предстояло проходить морскую службу.

ПРЕДСТАВИТЕЛИ МОРСКОГО ФЛОТА СССР РЕШАЮТ НАШУ СУДЬБУ

Прибыла из Москвы довольно многочисленная группа начальников и специалистов, чтобы принять участие в распределении курсантов мореходки по северным, восточным и южным морям.

Все мы стояли строем перед училищем в отличной морской форме, у некоторых на плечах еще сохранились мичманские погоны, а у некоторых старшинские. Начальник училища Оганезов Яков Александрович зачитывает приказ, в котором называются фамилии курсантов и указывается флот, куда ему надлежит прибыть в указанный срок. Затем каждый из нас подходит к специальной книге и ставит подпись, что согласен с предложенным распределением на флотскую службу.

Характерно, что практически все представители народов юга, грузины, армяне, кабардинцы, окончившие мореходку, изъявили желание служить на Дальнем Востоке. Вот такой был патриотизм, — никто не стремился ближе к отчему дому, каждый из нас был рад выполнить свой долг перед Родиной, перед любимой мореходкой.

Вскоре мы разъехались согласно зачитанному в приказе предписанию. И как это часто бывает, потерялись на многие годы. За это время разошлись наши пути-дороги. Кто-то окончил высшие военные учебные заведения, а кто-то окончил гражданские вузы. Один из нас окончил Тбилисскую консерваторию и стал музыкантом.

Пока же предстояло проходить службу. Мне, в частности, в городе Одессе на судах торгового флота. Моим первым судном был парусник «Товарищ». Замечательный корабль, гордость Херсонского мореходного училища.

Меня разместили в общей каюте, и я приступил к выполнению обязанностей судового моториста. Моими задачами было следить за двигателем, его исправностью и готовностью в любой момент выйти в море. Мне грело сердце и душу, что мой парусник «Товарищ», на борту которого были курсанты Херсонской и Одесской мореходок, скоро снимется в кругосветное плавание. Я с нетерпением ждал этого замечательного рейса, так как предстояло пройти много морей и океанов. Нам предстоял путь из Херсона на Дальний Восток. В Херсоне парусник загрузился на 8-месячное плавание, пришли родственники и знакомые проводить курсантов-мореходов в такой необычный рейс. Все мы были в приподнятом настроении. Я даже завел дневник, в котором решил записывать все свои ощущения от этого рейса. Всем своим друзьям я сказал, что ухожу в кругосветку на паруснике «Товарищ», и они мне по-доброму завидовали. Я с нетерпением ждал дня и часа отхода от причала, мысленно представляя этот длинный морской путь, и сердце наполнялось какой-то необъяснимой радостью. Я, вятский паренек, сын деревенских родителей, и вдруг ухожу в дальнее плавание.

…Но тут произошло непредвиденное, меня без объяснения причин сняли с рейса и сказали, что пойдет кто-то другой. Без лишних комментариев мне приказали собрать личные вещи и покинуть борт парусника «Товарищ», что я и был вынужден сделать.

Лихая мечта пойти в кругосветное плавание на трехмачтовом паруснике «Товарищ» окончилась для меня полным провалом. Прошли годы, но я до сих пор вспоминаю об этом неудавшемся плавании. А мне, не видавшему в детстве даже широкой реки и большого озера, так хотелось быть участником этого рейса. Но, увы, мечта не сбылась. Это, пожалуй, была моя первая неудача, которая, к сожалению, была далеко не последней.

Начались мои морские скитания на малых и средних кораблях Черноморского пароходства Министерства морского флота СССР.