Грозовое Облако

Хотя рядовых граждан на время оздоровления вводили в искусственную кому, Константин потребовал, чтобы его оставили в сознании, а поскольку он был серп, перечить никто не посмел. Ему было необходимо подумать. Пораскинуть мозгами. Составить план. При этом он четко понимал, что время уходит. Константину претила мысль потерять зря несколько дней.

Серп Анастасия навестила его незадолго до того, как к нему вернулось зрение. Константин был не в настроении принимать гостей, но не хотел лишать ее возможности поблагодарить своего спасителя за принесенную им ради нее жертву.

— Заверяю вас, Анастасия, что лично допрошу всех негодных, которых мы задержали, и только после этого мы выполем их еще раз, — сказал Константин, стараясь произносить слова внятно, несмотря на затормаживающее действие болеутоляющих. — А после поймаем Грейсона Толливера. Он заплатит за свои действия согласно законам серпов.

— И все же это именно он спас всех в театре, разрубив ту трубу, — напомнила Анастасия.

— Да, — нехотя признал Константин, — но когда твой спаситель одновременно и злоумышленник — в этом есть что-то глубоко неправильное.

Она промолчала.

— Четверо из задержанных злоумышленников оказались из Техасского региона, — сообщил Константин.

— Вы полагаете, покушения организовывал кто-то из тамошних жителей?

— Или кто-то, прячущийся там. Ничего, мы докопаемся до истины. — Эти слова он произносил всегда, потому что в прошлом он неизменно докапывался до истины. Константина брала досада при мысли о том, что нынешний случай может оказаться исключением.

— Скоро конклав, — напомнила Анастасия. — Как полагаете, вы сможете на нем присутствовать?

Он не мог понять, чего ей хочется больше — его присутствия или отсутствия.

— Я буду там, — твердо сказал он. — Даже если им придется заменить мне кровь антифризом ради такого случая.

Анастасия ушла. И только после того, как за ней закрылась дверь, Константин сообразил, что за всю их беседу она так его и не поблагодарила.

• • •

Через час, когда Цитра и Мари обедали в ресторане своего отеля — это была их первая за долгое время трапеза на публике — к их столику подошел служитель с запиской, чем несказанно удивил обеих. Серп Кюри протянула руку, но посыльный извинился: записка предназначена серпу Анастасии — и вручил ее Цитре. Та открыла, быстро прочитала.

— Ну что там? — затормошила ее Мари. — От кого она, чего им надо?

— Да так, ничего, — ответила Цитра, суя записку в один из многочисленных карманов своей мантии. — От семьи человека, которого я выполола вчера. Хотят знать, когда я дам им иммунитет.

— Я полагала, что они придут сюда сегодня вечером?

— Придут, но они не знают точно, когда. В записке написано, что они придут в пять, если нам это удобно.

— Ну, если тебе подходит… — сказала серп Кюри. — Они ж твое кольцо целовать будут, не мое. — И вернулась к своему лососю.

Полчаса спустя Цитра вышла на улицу в «цивильной» одежде и поспешила на другой конец города. Записка была не от семьи умершего актера. Ее прислал Роуэн. Торопливым почерком в ней было нацарапано: «Нужна твоя помощь. Железнодорожный музей. Как можно скорее». Цитра еле досидела до конца обеда, потому что вскочи она раньше — и подозрений со стороны Мари не оберешься.

Цитра спрятала набор уличной одежды в кармане своего чемодана — на случай, если надо будет действовать инкогнито. Проблема заключалась в том, что у нее не было пальто — большой сверток трудно было бы спрятать от зоркого глаза Мари. Поэтому без термальных спиралей своей зимней мантии Цитра, выйдя на улицу, сразу же замерзла. Поборовшись с холодом два квартала, она надела свое кольцо и показала его продавцу в магазине одежды. Тот дал ей пальто, не потребовав платы.

— А иммунитет не дадите? — спросил торговец. — Я тогда никому не расскажу, что видел вас на публике без мантии.

Цитре эта попытка вымогательства не понравилась, поэтому она отбрила наглеца:

— А как насчет того, что я просто пообещаю не выпалывать вас за ваши угрозы?

По-видимому, эта мысль продавцу в голову не приходила. Он даже заикаться начал.

— Д-да, конечно, все п-правильно, справедливо, да… — Он покопался в галантерее. — Вот перчаточки — очень подойдут к вашему пальто…

Цитра взяла перчатки и вышла в ветреный день.

Когда она в первый раз прочитала записку, сердце ее чуть не выпрыгнуло из груди, но она не подала виду. Скрыла от Мари свою радость. И свою тревогу. Значит, Роуэн здесь и ему нужна помощь? Какого рода помощь? Он в опасности или хочет, чтобы она помогла ему убрать какого-то преступного серпа? А она пойдет на это, если он попросит? Нет, решительно не пойдет. Наверно, не пойдет. Скорее всего не пойдет…

Конечно, это могло быть и ловушкой. Впрочем, те, кто стоял за вчерашней атакой, сейчас наверняка зализывают раны в своем логове, так что риск очередного покушения маловероятен. И все же Цитра захватила с собой оружие, чтобы защититься в случае необходимости.