Грозовое Облако

Грейсон медленно-медленно вдохнул и задержал воздух — ему показалось, что если он этого не сделает, то закричит. Что это Грозоблаку втемяшилось?! Когда он, Грейсон, вернется к себе в общежитие, им предстоит долгий и интересный разговор. Он не боялся спорить с Грозовым Облаком. Собственно говоря, они часто спорили. Разумеется, Облако всегда выигрывало, — даже когда проигрывало, ибо Грейсон понимал: оно проиграло неспроста.

— Статья первая Закона об отделении серпов от государства… — завел Тракслер и продолжал читать еще битый час, время от времени спрашивая: «Вы меня слушаете?» или «Вы поняли это?». Грейсон либо кивал, либо говорил «да» и, если требовала необходимость, повторял слово в слово только что сказанное Тракслером.

Закончив бубнить, Тракслер вместо того чтобы отложить планшетник, вывел на экран две фотографии.

— А теперь контрольная работа, — проговорил он и показал снимки Грейсону. Тот немедленно узнал на первом из них серпа Кюри — ее выдавали длинные серебряные волосы и лавандовая мантия. На втором снимке была девушка его возраста. Бирюзовая мантия свидетельствовала, что она тоже серп.

Агент Тракслер продолжал:

— Если бы Грозовому Облаку было позволено, оно предупредило бы серпов Кюри и Анастасию, что им угрожает опасность. Опасность, которая исключает возможность оживления. Если бы Грозовое Облако или один из его агентов предупредили их, какая статья Закона была бы нарушена?

— Э… статья пятнадцать, параграф два.

— Вообще-то, статья пятнадцать, параграф три, но почти попали. — Тракслер отложил планшетник. — Каковы последствия для студента Академии Нимбуса, если он предупредит этих двух серпов о грозящей им опасности?

Грейсон ответил не сразу. Одной мысли о последствиях было достаточно, чтобы кровь застыла в жилах.

— Исключение из Академии.

— Исключение без права восстановления, — уточнил Тракслер. — Студенту никогда больше не будет дозволено учиться ни в прежней академии, ни в какой-либо другой. Никогда.

Грейсон уставился на маленькие чайные печеньица. Как хорошо, что он не попробовал ни одного, иначе сейчас его стошнило бы прямо Тракслеру в морду. С другой стороны, может, Грейсон почувствовал бы себя лучше, если бы его стошнило. Он вообразил себе кислую физиономию агента, с которой стекает блевотина и еле удержался от улыбки.

— Значит, мы выяснили, что вы ни при каких обстоятельствах не должны предупреждать серпов Анастасию и Кюри об угрозе?

Грейсон принужденно пожал плечами.

— Да как бы я их предупредил? Я даже не знаю, где они живут.

— Они живут в одном знаменитом месте, называемом «Домом над водопадом» — адрес очень легко узнать, — сказал агент Тракслер, а затем повторил, как будто Грейсон не слышал этого раньше: — Если вы предупредите их об опасности, вам придется столкнуться с последствиями, о которых мы говорили.

Произнеся это, агент Тракслер вышел за дверь, даже не попрощавшись.

• • •

Когда Грейсон вернулся в общежитие академии, уже стемнело. Сосед по комнате, почти такой же энтузиаст, как и давешняя практикантка, не переставая молол языком. Грейсона так и подмывало стукнуть его.

— Мой учитель этики только что задал нам анализ судопроизводства в Смертную Эпоху. Я получил дело «Браун против Совета по образованию», а я даже не знаю, что это за дело такое[4]. А преподаватель цифровой теории хочет, чтобы я написал эссе про Билла Гейтса — не про серпа, а про реального мужика. А уж о философии так вообще молчу…

Грейсон решил — пусть трещит, и перестал слушать. Он еще раз прокрутил в голове все случившееся в офисе ИИ, будто ожидая — а вдруг что-то изменится? Он понял, что от него требуется. Грозовое Облако не может нарушить закон. Зато он, Грейсон, может. Конечно, в этом случае, как подчеркнул агент Тракслер, его ждут суровые последствия. Юноша проклял свою совестливость — потому что не такой он человек, чтобы не предупредить серпов Анастасию и Кюри, несмотря на последствия.

— А тебе сегодня что-нибудь задали? — спросил болтливый сосед.

— Нет, — сухо ответил Грейсон. — Мне как раз наоборот сказали кое-чего не делать.

— Везунчик!

Почему-то Грейсон вовсе не чувствовал себя везунчиком.

• • • • • • • • • • • • • • •

Я полагаюсь на бюрократов Интерфейса как носителей публичной власти в моих отношениях с человечеством. Агенты Нимбуса, как их называют, обеспечивают легкую для человеческого понимания физическую форму моего управления.