Грозовое Облако

В этом здании, в соответствии со специфическими законами особоуставного региона, у меня нет средств наблюдения. Однако уличные камеры зафиксировали прибытие нескольких мужчин и женщин — опытных инженеров, программистов и даже одного морского биолога. Наверное, серп Годдард собрал их под каким-то предлогом, чтобы выполоть. У него склонность убирать всех, кто служит мне в той или иной отрасли знаний, особенно тех, чья работа имеет отношение к воздушно-космическому транспорту. Не далее как в прошлом году он выполол несколько сотен сотрудников Исследовательского института магнитных двигателей, где опытнейшие инженеры разрабатывали технологии путешествий в дальний космос. А до того он забрал жизнь у гениального специалиста в области долговременной гибернации, замаскировав это под массовую прополку на борту самолета.

Я не могу выдвинуть против Годдарда никаких обвинений, поскольку у меня нет фактов, лишь догадки о его мотивах. Так же как нет у меня и доказательств саботажа в злополучных колониях на Луне и Марсе или диверсии против орбитального хабитата. Достаточно сказать, что Годдард — последний в длинной череде серпов, которые, глядя в ночное небо, видят не звезды, а мрак между ними.

Несколько часов я жду известия о прополках в небоскребе, но оно так и не приходит. Вместо этого вскоре после наступления темноты на пороге здания появляются давешние визитеры. Они не обсуждают то, что случилось в пентхаусе, но по напряженному выражению их лиц я понимаю: ни один из них не уснет этой ночью спокойно.

• • •

Второй разговор происходит в Востмерике, в Саванне[32]— городе, за которым я тщательно ухаживаю, чтобы сохранить присущее ему очарование старины.

Тихая кофейня. Дальняя кабинка. Три серпа и один помощник. Кофе, кофе, латте и горячий шоколад. Серпы одеты в обычную одежду, что позволяет провести тайное собрание на виду у публики.

Камеры в кофейне только что выключил серп Майкл Фарадей[33], которого весь мир считает мертвым — он якобы самовыпололся год назад. Неважно, я все равно не слепо: за одним из столов прихлебывает чай мой камера-бот. У него нет мозгов. Нет сознания. Нет вычислительных возможностей, кроме тех, что нужны для подражания человеческим движениям. Простейшая машина, сконструированная для единственной цели: свести к минимуму слепые зоны, чтобы я могло лучше служить человечеству. А сегодня эта служба заключается в том, чтобы слышать происходящую здесь беседу.