Грозный Шторм

Поднималась на борт, с любопытством осматриваясь по сторонам. Увиденное одновременно поражало, восторгало масштабами и ужасало неизвестностью.

– Ну что ты там плетёшься? – подтолкнули меня в спину, когда я, сама не заметив, замерла на полпути.

Снова чуть было воздухом не поперхнулась.

– Можно полегче? – тут уже искусственно хрипеть не пришлось, и так весь кислород из лёгких вышибли.

Сзади раздались только смешки. Естественно, глядя на мой вид, всерьёз сложно воспринимать меня как особь того же пола.

Ну и силище у этих ребят. Оно и неудивительно. Парни крепкие, подтянутые. Других и не берут в команду. Я на их фоне ещё более плюгаво выгляжу.

Ну и ладно, зато готовлю вкусно. Так себе успокоение и достижение, но хоть что-то.

Стоя на палубе этого гиганта, заворожённо смотрела вдаль. Морская гладь настолько безгранична, что глаз не оторвать.

– Ты уже выходил в рейсы? – подошёл ко мне очередной парень, имени которого я не знаю. Закурил, облокотившись о поручень.

– Нет, – старалась говорить максимально коротко. Так меньше шансов сорваться на женские нотки в голосе.

– Надеюсь, блевать не будешь, – хмыкнул и снова затянулся. – Я, кстати, Рома, – и протянул мне руку.

– Не буду, – искренне в это верю. – Алик, – не задумываясь, ответила на рукопожатие. Мужики ведь так делают?

Суууукааа. Мне ж теперь после такого рукопожатия нужно учиться писать левой. Правая – всё, почти рассыпалась от силы сжатия. Прямо ощутила, как трескаются кости.

– Не ссы, здесь из тебя сделают нормального мужика. Даже несмотря на то, что кок, – видимо, по моей реакции было понятно, что я хилый малый. Да это и так понятно. Достаточно посмотреть на мой контраст с остальной командой в физическом развитии.

Да уж, не ссы. Это и пугало. Надеюсь, к концу рейса я не начну писать стоя.

Пока мы стояли на палубе сухогруза, к нам подошли ещё несколько ребят. Всем на вид около двадцати пяти – тридцати лет.

Одёрнула себя, поняв, что конкретно пялюсь. Изучаю чисто с женской позиции. Ой-ой, надо завязывать. А то недолго так на своих же слюнях поскользнуться. Не поймут.

– Ну что, все оторвались напоследок перед отплытием? – спросил один из подошедших и тоже закурил.

– Ага. Сегодня яйца не звенят. Подчистую опустошил, – ответил другой, чем вызвал дружный смех.

А я прям чувствовала, как лицо заливается краской. Ну и шуточки. Плоские, я бы сказала.

– В случае крушения будешь, как с двумя поплавками, на пустых яйцах дрейфовать, – добавил третий.

Господи, как всё это теперь расслышать?

– Сплюнь, придурок. Шторм тебя за такие шутки сам за борт отправит.

– Шторм? – тут и я голос подала. Ну, чисто из любопытства.

– Ты, малой, совсем не в теме? Шторм – наш капитан. Шторм Максим Алексеевич. И при нём лучше так не шутить.

Етить-колотить! Да, с такой фамилией ему суждено было моря бороздить. Только главное, чтоб этот Шторм не притягивал шторм. А то больно уж говорящая фамилия.

– О, а ты новенький, что ли? – обратился ко мне один из парней.

– Ага, наш кок, – за меня ответил Рома. – Алик. В первый раз в рейс выходит.

– Ну, с почином! – и снова хлопки по плечам посыпались на меня как из рога изобилия. Чудом не развалилась.

Пожалуй, больше ни с кем знакомиться не буду. А то на сушу сойду в гипсе от пяток по самую шею.

– Я Лёха. А это Макар.

Макар был немногословен. Только кивнул в ответ. Кажется, я его уже люблю. Руку не тянет, плечи не выламывает. Хороший парень, сразу видно.

– Все по местам! – раздалось откуда-то сбоку грозно и громогласно.

Чуть не подпрыгнула на месте. Обернулась в поиске источника этого волевого голоса. Снова зависла. Метрах в пяти от нас стоял высокий и широкоплечий мужчина. Брюнет с пронзительным взглядом. На вид лет тридцати пяти.

– Есть все по местам! – отозвались ребята хором.

Оооо… Это и есть тот самый Шторм, что ли? Который капитан? Ну, нужно признать, ему идёт быть носителем такой фамилии. Такому и буйствующая стихия подчинится, не то что команда.

Пропустила момент, когда вокруг меня развелась суета. Все забегали, принялись что-то делать. А я так и стояла столбом, не зная, куда податься.

– А ты чего замер? – обратился ко мне капитан. А я растерялась.

– Я кок, – не нашлась что ответить и выпалила на одном дыхании.

– Хилый какой-то. Если сам такой заморыш на своей стряпне, то я нам не завидую, – проговорил с долей скептицизма в голосе. Ещё и языком цокнул.

А мне так обидно стало. Я, блин, не хилая! Я стройная и хрупкая. И готовлю вкусно и сытно! Но язык прикусила.

– Это конституция такая. Готовлю я хорошо, – всё же ненавязчиво за себя вступилась.

– Это мы проверим. Дуй на камбуз. Но для начала вещи в каюту закинь.

– А мы сейчас уже поплывём? – спросила между делом.

И чуть не попятилась оттого, каким взглядом меня наградили.

– Плавает говно в проруби! А корабль ходит в плавание. Усёк?

– Усёк! – проговорила громко. А потом чуть тише недовольно добавила: – Так точно, капитан дальнего хождения.

– Что ты там под нос себе мычишь? – посмотрел на меня, нахмурив брови.

– Ничего. А где каюта и камбуз? – вот почему нельзя назвать кухню просто кухней? К чему эти хитровыдуманные названия?