Грозный эмир

– Я слышал, что Фульк Анжуйский уже приехал в Иерусалим.

– Поездка храмовников в Европу оказалась успешной во всех отношениях, – охотно подтвердил Алдар. – Свадьба состоится в ближайшее время.

– А к чему такая спешка? – удивился Глеб.

– Гвидо де Шамбли утверждает, что благородная Мелисинда беременна.

– А почему он мне об этом не сказал? – обиделся на племянника барон.

– Тема уж больно щекотливая, – засмеялся Алдар. – К тому же он дал слово благородному Гуго, что будет нем, как рыба.

– Но с тобой он все-таки поделился?

– Так я ведь барону де Сабалю не чужой, – пожал плечами печенег. – Кстати, меня ты тоже можешь поздравить, я скоро стану дедушкой, причем дважды.

– Ты обладаешь удивительной способностью, благородный Алдар, запутывать самые простые дела до такой степени, что у меня начинает болеть голова от усилий в них разобраться. О беременности благородной Милавы я уже слышал, но при чем тут Гуго де Сабаль?

– В данном случае – не при чем. Речь идет не о Милаве, а о Мелисинде.

– Но ведь она невеста Фулька Анжуйского?

– Что, однако, не помешало ей забеременеть от Гуго де Сабаля, – пояснил с усмешкой Алдар.

– Когда он успел?! – возмутился барон де Руси.

– Этьен де Гранье утверждает, что беременность Мелисинды, это результат интриг сенешаля Ролана де Бове.

– Позови Гвидо, – попросил Глеб. – Я хочу услышать все из первых уст.

Шевалье де Шамбли заглянул в замок Ульбаш на пути из Джебайла в Раш-Гийом. По его же собственным словам он навещал родную дочь и внука, рожденного год назад от старшего сына барона фон Рюстова. Гвидо много рассказывал о внуке, о дочери, о зяте, о благородной Марьице, но о самом важном почему-то умолчал.

– Стоит ли удивляться беременности молодой женщины, даже если она дочь короля, – смущенно откашлялся Гвидо.

– Я не удивился, когда мне сообщили о беременности Алисы и даже поздравил графа Боэмунда с будущим наследником, но мы ведем речь о Мелисинде, – нахмурился барон.

– Ситуация щекотливая, – согласился шевалье де Шамбли. – Но я почти уверен, что Фульк Анжуйский не станет поднимать шум из-за подобных пустяков. В конце концов, он далеко уже не юноша, да и детей за свою жизнь наплодил с избытком. Он признает ребенка своим, и тем самым заткнет рот сплетникам.

– А король знает о недостойном поведении своей старшей дочери? – спросил Глеб.

– Во всяком случае, Болдуин настоятельно посоветовал Сабалю убраться из Иерусалима и никогда больше не попадаться ему на глаза. Что Гуго и сделал. Сейчас он в Латтакии, оправдывается перед своей женой за долгую отлучку.

– Не наши это заботы, – махнул рукой Алдар. – На твоем месте, Глеб, я бы помирился с Боэмундом, воспользовавшись приглашением.

– Каким приглашением? – спросил Гвидо.

– Граф приглашает барона на соколиную охоту, – пояснил сенешаль, кивая на лист, лежащий на столе. – Говорят, Боэмунд без ума от этой новой забавы.

– Я бы поехал, – вздохнул Гвидо. – Зачем нам эти слухи о заговоре и грядущей усобице.

Глеб еще раз пробежал глазами послание, не содержащее ничего важного, и пожал плечами:

– Стоило дорогую бумагу переводить, мог бы передать приглашение на словах.

– Видимо, хотел удивить тебя своей грамотностью, – усмехнулся Алдар.

– Удивил, – охотно подтвердил Глеб. – В каждом слове по две ошибки.

– Молодость, – завистливо вздохнул Гвидо. – Ему сейчас не до латыни.

– Так мы поедем или нет? – спросил сенешаль.

– Готовь лошадей, – махнул рукой барон. – Завтра с утра выезжаем.

Алдар настаивал на десяти сержантах, но Глеб взял с собой только пятерых. Сенешаль поморщился, но поскольку благородный Гвидо со своей свитой вызвался проводить коннетабля до Баграса, то спор угас сам собой. Сам шевалье де Шамбли в охоте участвовать не собирался, просто Баграс лежал на полпути к замку Раш-Гийом. Зато печенег не мог упустить такой случай, из троих шевалье он единственный был завзятым охотником, а соколы являлись его страстью. Предусмотрительный коннетабль заставил всех своих спутников прихватить в дальнюю дорогу кольчуги. Что не вызвало возражений ни у Алдара, ни у сержантов. Жизнь в чужой земле научила их осторожности. Даже отправляясь на охоту, бароны и шевалье высылали вперед дозорных, дабы не попасть в ловушку, устроенную сельджуками. У всех на памяти был несчастный случай с королем Болдуином, решившим развлечься на берегу Евфрата, а потом два года просидевшим в оковах. Конечно, долина Оронта место куда более безопасное, но и сюда порой забредают шайки разбойников, охочих до добычи. Впрочем, туркмены вряд ли рискнут напасть на отряд, включающий трех рыцарей и дюжину сержантов, способных постоять за себя в короткой стычке.