Гром Раскатного. Том 5

Кто захочет служить в гвардии, которая наполовину состоит из бандитов? Ну, точнее, состояла.

Выход, конечно, был, но незначительный. Друзья гвардейцев, которые остались на моей службе, могли бы послужить мне. Но их было слишком мало. Надо бы обдумать, где взять людей да побольше.

Иваныч пришёл в зону отдыха, когда я собирался уезжать отсюда. Подошёл ко мне и задумчиво уставился. Затем его улыбка растянулась до ушей.

— Чего? — спросил я.

— Спасибо вам, Георгий Игоревич, — улыбался он. — Я помню, что вы говорили мне про помощь с разводом Клавы… там, после смерти её мужа. И в общем, — он улыбнулся шире обычного, да так, что у меня самого скулы заболели. Хрена себе у него морда, а! — Мы вчера стали официально мужем и женой. Понятное дело, нам не по карману шикарная свадьба и всё такое, но, — он поднял палец, указывая на важность того, что он скажет дальше. — Мы бы хотели пригласить вас, шеф, на ужин! В любое удобное для вас время!

— Даже так, — улыбнулся я. — Я подумаю, Иваныч, честно. Но пока не могу загадывать что-то заранее.

— В любое удобное для вас время! Главное, — он почесал затылок. — Хотя бы за полдня предупредите, чтобы Клава успела стол собрать.

— Хорошо, — коротко кивнул я и пожал протянутую мне руку. — Рад, что у вас всё хорошо.

— Не без вас, шеф!

Я зашёл в свой кабинет, включил компьютер и проверил базу новых вирусов. Только вот не успел ничего сделать, как в клуб вошёл незваный гость. Сначала послышался недовольный говор Ильи, который начал общаться на повышенных тонах, а затем он позвал меня.

Как только я вышел к гостю, то первым делом обратил внимание на лацкан с эмблемой рода Паперских. Мужчина, увидев меня, тут же представился:

— Доброго времени суток, уважаемый, — он хитро улыбнулся, и я понимал, что он знает, как меня зовут. — Можете называть меня господином Низкиным.

«Нос у тебя не дорос, чтобы я тебя господином называл, ушлёпок».

— Паперские начали скупать дома в округе, — я ничего ему не сказал, и он тут же заговорил. — Вам, кстати, тоже поступило предложение. — Он полез в дипломат и вытащил оттуда договор. — Смотрите, условия отличные.

Я подошёл к стойке, куда этот фраер положил бумаги, беглым взглядом прошёл по первой странице и понял, что это кидалово. Очевидное.

Там была смехотворно низкая цифра. Сущие копейки.

— Если не согласитесь, вам будет сложно вести свой бизнес в этом районе, — тут же добавил Низкин с нарочитой ухмылкой. — Учтите это.

— Слушай, как там тебя, — раздражённо начал я, но не договорил.

Как раз в этот момент снаружи раздался оглушительный грохот. Я даже на улицу не выходил, а подключился к уличным камерам, чтобы посмотреть на то, что творилось совсем рядом.

Этот грохот издавала огромная машина для разбивки асфальта, которая работала прямо на крыльце соседнего магазина.

«Хм, видимо, москвичи уже купили ближайший магазин и принялись за перестройку, — я переключился на другую камеру, но больших бригад рабочих для „перестройки“ не увидел. — Ну либо просто шумят.»

И ведь грохот настолько громкий, что его было слышно даже через закрытые окна. Стены вибрировали, настроение заметно испортилось.

— Короче, — Низкин поджал губы, понимая, что я с ним разговаривать не особо хочу. — Сегодня будет собрание предпринимателей, которые тут базируются, владельцев магазинов и прочих. В восемнадцать ноль-ноль, так что в ваших же интересах не пропускать его.

— Ваша реконструкция бизнеса, — всё же заговорил я. — Мешает работать окружающим. Нужно договариваться о часах, когда вы будете шуметь. Не слышали о подобном? А?

— Привыкайте, — усмехнулся Низкин. — Шум будет постоянно.

— Хорошо, — сухо ответил я, кивая. — Как скажите.

Низкин засобирался наружу, а я уже начал творить ад. Выпустил Стрелку. Белка пробежала до розетки, выползла из силового щитка на улице и по проводам направилась к этому грохочущему агрегату. Через полминуты она спрыгнула точно на крышу и пробралась в систему управления.

Асфальтодробильщик проработал недолго. Как только Низкин вышел из клуба, раздался пронзительный металлический скрежет. Машина для разбивки асфальта встала мёртвым грузом, и маловероятно, что вообще когда-нибудь в жизни ещё сможет запуститься.

Тут, кстати, появились рабочие, которых я не видел. Они недоуменно начали носиться вокруг техники, почесывать затылки, каски и разводить руки в разные стороны. Я же смотрел за происходящим через окно и размышлял.

— Она просто… сгорела, — верещал один из работников. — Проводка вся перегорела, теперь это металлолом!

— Но это же новая техника! — возмущался Низкин. — Каким образом, то⁈

«Мда, ситуация нарисовалась серьёзная. Паперские, видно, что намеренно демонстрируют свою силу и ресурсы, чтобы заставить меня идти на уступки, — я взорвал вейп в дипломате Низкина, отчего все бумаги внутри воспламенились и из „сумки“ повалил дым. — Теперь нужно продумать, как ответить на этот вызов.»