Гром победы

– Надо считать… – протянул инженер. – В теории такое возможно, но на первый план обязательно вылезет ритмичность поставок топлива и сырья. Сможете обеспечить? Хотя бы чугуном? А то простаивать будет.

– Ты еще мне тут домну поставь, – буркнул я. – Мне только такой коптилки тут и не хватает. Нет здесь ни руды, ни угля рядом. Все возить надо. Баржами. От них и отталкивайся.

Похоже, вид у меня был злой, раз Мурант резко сократился в желаниях.

– Можно и металлоломом… – осторожно произнес инженер, внимательно смотря на мою реакцию. – Для конвертеров он бесполезен, а нам только дай.

Но вышел я из цеха относительно удовлетворенным. Есть чем отчитаться перед герцогом. И есть чем заманивать уже частных акционеров в миноритарии нового акционерного общества «Рецметалл».

Даже пять тонн стали в сутки с заранее заданными характеристиками это… это… просто хайтек какой-то.

Полигон у Щолича получился на славу. Вид с наблюдательного помоста на высоком холме на опушке реликтовой рощи был просто замечательным. Слегка всхолмленная степь просматривалась далеко. Болото капитан удачно вписал в свои тактические игры с курсантами. Трассы автодрома, два штурмовых городка – полевой и «городской», пулеметное стрельбище, поселок с казармами для курсантов и маленькими коттеджами для офицеров, учебные павильоны, конюшня, каретные сараи и навесы для техники. И разгрузочная станция с пакгаузами у насыпи еще не проложенной ветки железной дороги.

В конце мая, когда погода в равнинной Реции радует теплом, но еще не жарой, на полигоне гусеничный трактор с двигателем Урс-82, лязгая гусеницами, бодро таскал шестидюймовое двухсотпудовое орудие с бешеной для этого мира скоростью семнадцать километров в час.

Сам тягач был оформлен для этих мест и времен очень необычно. Трехместная открытая кабина впереди (водитель за рычагами по центру), за кабиной паровая машина и деревянный кузов с откидными бортами, где можно возить как орудийный расчет, так и боезапас в ящиках.

Тягач на глазах высокой комиссии из имперского ГАУ объехал полигон и вывел пушку на боевую позицию, затолкав ее в орудийный дворик задним ходом. Расчету осталось только соскочить из кузова, отцепить орудие и привести его в боевую готовность. Уложились в нормативное время, что никогда не получалось, когда расчет двигался вслед за своей пушкой пешим ходом. Уставали сильно.

Князь Урагфорт выглядел потрясенным, но сдерживал эмоции, как и полагается очень большому начальнику. А вот его свита не удержалась от восхищенного присвиста.

Еще бы… Восьмерка битюгов таскает такую пушку со скоростью пешехода. Они и стартовали одновременно с тягачом, но безнадежно от него отстали. А потом еще и застряли в болоте, которое тягач проехал с виду легко, лишь ненадолго снизив скорость.

– Как, говоришь, называется этот аппарат? – повернулся ко мне начальник ГАУ.

– Всепогодный вседорожный артиллерийский тягач производства компании «Рецкие дорожные машины» с новейшим паровым двигателем замкнутого цикла мощностью в восемьдесят две лошадиные силы, – ответил я. – Сокращенно РДМ-АТ-82.

– Тягач, значит… – протянул князь Урагфорт и тут же переспросил: – А восьмидюймовую мортиру он потянет?

– Потянет, – уверенно ответил я. – Только не так борзо́. Она же в полтора раза тяжелее будет.

– Что скажешь? – повернулся князь к полковнику из своей свиты.

– Я просто в восхищении, экселенц, – ответил тот. – Это какой простор для маневра корпусной артиллерией открывается.

– Господа, стрельбы проводить будем? – обратился я к комиссии целиком.

– Что, мы не видели, как стреляет старая шестидюймовка? – свысока так ответили мне.

– Да нет. Я хотел вам продемонстрировать новый бомбомет.

– Показывай, – разрешил князь.

Я махнул рукой, и на смотровое поле выехала четверка битюгов, запряженных в большую фуру.

Расчет высыпал из фуры на грунт и стал вытаскивать детали станины. Через пять минут она была собрана. Направляющие закреплены. Бомбо-ракеты вставлены. Ждали только команды.

Я дал отмашку.

Залп.

Шесть дымных шлейфов прочертили в ясном небе черные параболы и упали в траншеи учебного штурмового городка. В воздух полетела земля, обломки досок и по частям манекены, изображавшие противника.

На капитана Щолича было больно смотреть, как разрушают его детище. Однако товар надо было показать лицом. А окопы и срубы ему восстановят. Пленных ему дам на такое дело.

Дав три залпа, расчет так же быстро разобрал установку залпового огня, сложил ее в фуру и уехал со смотрового поля.

– Быстро они. – Урагфорт спрятал золотые часы в нагрудный карман френча. – Пошли посмотрим, что там они набедокурили, – позвал начальник ГАУ свою свиту и стал спускаться с холма.

Все стадо штаб-офицеров и генералов покорно побежало за вожаком на учебное поле.

– Молодец, Савва, не подвел, – шепнул мне герцог. – Главное, красиво вышло.

Сел в двуколку, которой правил его придворный кучер в полковничьих чинах, поехал за столичными гостями, но кружной дорогой.

Когда генералы освободили наблюдательный пункт, ко мне подошел Милютин Щолич.

– Еще одну школу открываем? – спросил как бы невзначай.