Гробница судьбы

Апартаменты Элтона Джона отличались большим вкусом, нежели ожидала Элли. Теплый свет, мягкие переходы всевозможных розовых оттенков и цвета слоновой кости. Каблуки ее туфель утопали в толстом ковре. Леховски ожидал их в гостиной. Через открытую дверь Элли увидела широкую кровать под розовым балдахином.

– Вы выглядите как всегда прекрасно, Элли, – сделал он ей комплимент. – Выпьете что-нибудь?

– Только воды.

Он поднял трубку розового телефона и сделал заказ.

– Неожиданная встреча. Ваш помощник отказался сообщить мне что-либо по телефону, но, полагаю, вы приехали в связи с холдингом «Талуэт»? Вы хорошо поработали в Люксембурге. Нас очень разочаровала неудача. Наше предложение было всего на пять миллионов евро меньше вашего. Он внимательно посмотрел на Бланшара. – Но, вероятно, вы тогда уже знали об этом.

Спустя сверхъестественно короткий промежуток времени официант принес напитки – минеральную воду для Элли, бренди для Бланшара и виски «Джек Дэниэлс» для Леховски.

– Да, мы приехали в связи с «Талуэт», – подтвердил его предположение Бланшар.

Леховски выплюнул жевательную резинку.

– Неофициально?

– Зависит от того, как договоримся, – Бланшар вынул из кармана нож и обрезал кончик сигары. – «Кенинг Групп» не извлечет никакой выгоды, приобретя «Талуэт». Элли, изложите суть дела.

Стараясь быть как можно более лаконичной, девушка обрисовала ситуацию. Леховски слушал, хотя, как показалось Элли, его больше волновала ее грудь, чем слова.

– И даже если «Кенинг Групп» приобретет компанию, мы будем владеть десятью процентами акций. Вы увидите, что мы можем быть весьма неприятным акционером.

– Я думал, этой долей владеет «Сен-Лазар Групп».

Бланшар стукнул рукой по столу.

– На этот счет у нас единое мнение.

– Как всегда.

– «Кенинг Групп» не располагает акциями, которые они могли бы предложить, поэтому им придется платить деньгами. На этом рынке только дурак может себе позволить такое. И он вдвойне дурак, если отягощен долгами в связи с обслуживанием.

Последовала пауза. Леховски отхлебнул виски. Бланшар выдохнул облако дыма.

– Ну, ладно, – Бланшар принялся рассматривать одну из висевших на стене картин. На ней был изображен космический корабль причудливой формы. – В детстве я любил астрономию. Орион, Пегас, Андромеда – мог нарисовать любое созвездие. Тогда космос будоражил воображение. А сейчас, судя по всему, в этой сфере больше бюрократизма, чем героизма. Вы слышали об аппарате НАСА, запущенном на Марс?

Леховски покачал головой.

– Аппарат размером с пылесос, но они потратили на его создание больше, чем вы или я потратили бы на приобретение целой компании. Десять лет подготовки, три года полета в космическом пространстве, и в итоге столкновение с планетой при скорости четыреста пятьдесят километров в час. Знаете, почему?

Если Леховски и знал, он не хотел лишать Бланшара удовольствия блеснуть эрудицией.

– Потому что проектировщики сделали расчеты в сантиметрах, а запрограммировали посадочный модуль в дюймах.

Оба мужчины рассмеялись. Элли переводила глаза с одного на другого, пытаясь понять, куда клонит ее начальник.

– Есть еще одна история, которую вы, вероятно, знаете, – продолжал Бланшар. – Об одной немецкой частной акционерной фирме, которая вознамерилась приобрести венгерского застройщика. Они открыли книги и провели проверку чистоты сделки. Составили балансы, разработали модели, произвели оценки – все по книгам. В конечном счете приобрели компанию за немалые деньги – очень уж им хотелось проникнуть на процветающий венгерский рынок. А потом, – Бланшар улыбнулся, – выяснилось, что цены на активы, заплаченные в евро, были рассчитаны в форинтах.

Он снова рассмеялся. На сей раз Леховски не разделил его веселья.

На конце сигары Бланшара образовался длинный цилиндр пепла. Он стряхнул его в пепельницу и отхлебнул бренди.

– Конечно, это всего лишь история. Я рассказал ее только потому, что Мишель Сен-Лазар всегда хотел распространить свою деятельность на венгерский рынок. Если у кого-нибудь из ваших клиентов имеются активы, от которых они хотят избавиться, он охотно обсудит с ними условия продажи.

Леховски сидел совершенно неподвижно – словно кот, наблюдающий за птицей на дереве. Элли показалось, что у него дрожит челюсть.

– Сколько готов потратить Сен-Лазар?

– Двести-триста миллионов евро. Разумеется, он рассчитывает на прибыль от «Талуэт», которая пойдет на финансирование этой сделки.

Леховски допил виски. Элли вновь наполнила бокал из бутылки, предусмотрительно оставленной официантом на столе. Выполнение функций официантки было, похоже, единственной причиной ее присутствия.