Грис-космоплаватель

– Вот видишь, а соплеменники внимают ему с истинным восторгом. А взять моего помощника Пубрита. Он уродлив, как и все клонеры, существа выведенные искусственно для выполнения самых тяжелых и грязных работ. Но я обнаружил в нем доброту и преданность. Он не научился читать и писать, но прекрасно обращается с самой сложной техникой. И основной моей виной сочли то, что я свою инопланетную прислугу начал учить грамоте. Я бежал из-под стражи, собрал себе команду из низших рас нашего мира и объявил войну царю Помпузиану, его министрам и князьям… Кстати, царский титул – это скорее дань традиции. Цари у нас избираются всеобщим тайным голосованием и официально должны сменяться периодически, однако, как правило, эта должность пожизненная. Ну и естественно, пожизненные цари избирают себе пожизненных министров, придворных, которых потом назначают князьями, дают им имения и замки. Ну, а те, как ты сам понимаешь, воздают своему благодетелю царские почести, всячески лебезят перед его сыновьями и, – Вергойн вздохнул, – и дочерями…

Внезапно он взглянул на мальчика и спросил:

– А ты как попал к фарарийцам? Я вижу, ты человек не их да и не нашей породы. В твоей крови слишком много железа.

Гриша честно рассказал о том, что произошло на лесной поляне, умолчал он лишь о том, что видел Вергойна в снах, да сейчас он уже и не был уверен, был ли это он. В том, из снов было слишком много вкрадчивого, алчного, змеиного, этот же производил впечатление простого, честного, великодушного человека. Однако объяснить этой метаморфозы он не мог и потому решил подождать и спросить при удобном случае. Услышав же о том, что искали фарарийцы на земле, Вергойн сплюнул и столь витиевато выругался, что мальчик покраснел, он не понял и половины оборотов в этом ругательстве, принадлежащем головоногим земноводным с Плэнгры, но того, что он разобрал, было достаточно, чтобы понять, какая у них обширная и разносторонняя личная жизнь.

– Стиль пророчества мне знаком, да и координаты похожи, но о самом таком пророчестве я слышу впервые. Однако же хороши торговцы! Центр Мировоздания! Это значит, что они решили вернуть власть проклятому Старому Какубану, величайшему негоднику во всей Вселенной. Все миры вздохнули спокойнее, узнав, что он умудрился потерять Стержень. Хотя пока в его руках Скипетр Власти никто иной не в силах им завладеть. И все равно, без Центра Мироздания, то есть того самого Мирового Стержня, все Жернова разболтались, Плоскости сбились, так что из мира в мир попадать стало чертовски сложно, никогда не можешь знать, где вынырнешь. Впрочем нашему брату это вроде бы и на руку. И все равно, путешествовать стало сложно, – он взглянул на мальчика и улыбнулся. – А тебя они, значит, приняли за того самого «витязя»? Ну-ну, поглядим, во всяком случае, жизнь у тебя здесь будет поинтереснее, чем дома.

Глава 9

Неожиданно крупный камень, висевший у командора на шее, засверкал яркими гранями. Вергойн поднес его к глазам и улыбнулся уголком рта.

– Сейчас, – сказал он, вставая, – тебе предстоит познакомиться с моим соратником, командором Тэрн-Транэром. Его раса – одна из наиболее развитых, которых подчинило себе наше царство. К сожалению от своих хозяев они переняли самые худшие черты. Но… что поделаешь, в моих обстоятельствах союзников не выбирают. Я тебя спрячу, хочу, чтобы ты понаблюдал за ним. – С этими словами Вергойн отвел Гриса в сторону и очертил рукой замысловатый знак в воздухе. В ту же минуту поверхность стены провалилась, образовав просторную нишу. Командор втолкнул Гриса вовнутрь и повторил знак. Отверстие ниши затянула полупрозрачная дымка, сквозь которую можно было различать, что делается в кабинете. Однако, как ни пытался мальчик продавить рукой незримую границу, перегородившую нишу, она пружинила и не поддавалась. Впрочем, силовое поле неплохо пропускало звуки.

Вскоре в коридоре послышался грохот могучих шагов, лязг металла и невнятный рык. Ответом ему послужил резкий трубный звук.

– Впусти его, Трумбо! – распорядился Вергойн.

Двери его кабинета разошлись в стороны и вновь сомкнулись, пропустив ящера высотой в два человеческих роста. Одет он был в пышную зеленоватого цвета хламиду с золотым шитьем, массивную шею обвивал кокетливый лиловый бант, увесистый, подвижно гуляющий из стороны в сторону хвост был облачен в специальный чехол, прошитый никелированными заклепками. В ноздри ящера, внешне смахивающего на древнего динозавра, как его изображают в учебниках биологии, были вставлены два прибора, чем-то похожих на курительные трубки. Сходство усугублялось тем, что оба прибора, покачиваясь, испускали струи дыма, один – алого, другой – черного цвета.

– Рад! Рад! Рад! – закричал Тэрн-Транэр, хриплым басом.

При его появлении из пола выросло просторное ложе, на которое ящер залез с ногами, приняв довольно замысловатую и легкомысленную позу.

– С тобой нам явно сопутствует удача за удачей! – продолжал ящер. – Клянусь гребнем Отца Пожирающего, если бы в тот день, три месяца назад я вышел бы в рейс с тобой, царевна Рада давно уже была бы в наших руках.