Гримуар темного лорда V

— Среднее исцеление, — и от раны на шее, не осталось и следа.

Шкуратов сплюнул.

— Щенок, да кто ты вообще такой!

Мы оба тяжело дышали. Бой с князем занимал всё моё внимание. И когда мы взяли небольшую передышку, я услышал гул вертолётных винтов. Повернув голову на шум, при этом не упуская из вида Шкуратова, я увидел на горизонте приближающийся в нашу сторону вертолёт. Но что-то мне показалось в нём неправильным. Присмотревшись я понял, что это гражданская модель.

Вероятно, подумав, что я отвлёкся, Шкуратов атаковал, и у нас это вышло одновременно.

Я активировал заклинание дыхание смерти, а он огненный поток. Они столкнулись посередине между нами, и мы, вливая в свои заклинания энергию, начали проталкивать их вперёд. Черный туман стал непроницаемо густым, в то время как огонь изменил цвет на фиолетовый. В этот момент над нами закружился вертолёт. И я понял, что наше сражение прилетели снимать журналисты.

Мой магический источник был мощнее, и огненный поток Шкуратова за пару десятков секунд существенно просел. Когда до князя оставалось не больше метра, он снова взлетел вверх. Однако там он находился недолго, потому что нечто подобное я ожидал.

— Гравитация, — в этот раз мне понадобилось куда меньше энергии. Видимо его силы были на исходе. И скорее всего, не будь у меня камней, полученных от чёрных вдов, у меня были бы такие же проблемы.

— Бах — бах — бах — прогремели выстрелы. Я не сразу понял, что произошло. Развернувшись я увидел барона Чернова. Его одежда была изгваздана грязью и кровью. Бровь рассечена, и на одной половине головы виднелись сильно опаленные волосы.

Словно в замедленной съемке я смотрел как на его лице появляется торжествующая улыбка… Только тогда я заметил пистолет в его руках. Опустив взгляд себе на грудь я увидел, что на моей одежде проступили кровавые пятна.

Боли не было. Видимо из-за шока я её не ощущал.

— «Костя, не теряй голову, — услышал я голос Селесты. — Именно для такого случая мы учились останавливать сердце. Действуй!»

Мне пришлось притворяться, что умираю, и я стал медленно оседать на землю.

— «Гносис… Бл@ть. Селеста! — Не знаю где это г@нд@н учился стрелять, но, если выживу, он сильно пожалеет о содеянном. Я погрузился в подпространство, чтобы выиграть как можно больше времени. — У меня в сердце две пули!»

— «Я знаю. Хуже было бы попади он в голову. Главное, что ты остановил сердце. У нас есть пять минут».

Чернов уже стоял рядом со Шкуратовым, и помогал ему подняться.

— Ты вовремя, — услышал я слова князя. — Засранец оказался силён. Он мёртв?

— Нет. Я не почувствовал некроэманаций. Скорее всего на нём артефакт отороченной смерти. А это значит сейчас он находится в целебном стазисе. Я целился ему в сердце и с такого расстояния не мог промазать. Думаю, что без целителей он не выживет.

— Тогда не стоит тратить время, нужно узнать откуда он получил знания.

— А что делать с ними? — спросил Чернов, показывая на вертолёт журналистов.

— Ты прав, пора им намекнуть, что больше здесь снимать нечего. — Шкуратов поднял руку, и рядом с кабиной пилота пролетело два огненных копья. Убивать журналистов не было никакого смысла.

И пока они отвлеклись, я прошептал.

— Грань смерти. — Шкуратов смог почувствовать, и успел разрубить огненным лезвием энергетическую сеть. Но, как оказалось, сделал это с запозданием. Расстояние до них было небольшим. И сеть, прежде чем окончательно развалилась, сделала больше, чем я рассчитывал. Враги больше не могли сражаться, но при этом они остались живы. Чернов лишился двух рук, которые успел вскинуть, защищая лицо. А Шкуратов потерял ногу.

Оба катались по полу, скуля от боли.

— Что, суки! Не вы одни исподтишка нападать можете! — Я подошёл к Чернову. — А тебе, урод, я вовсе не завидую.

* * *

Санкт-Петербург.

Гатчинский дворец.

Принцессе сообщили, что её затея не сработала… Хотя, правильнее будет сказать, что она ожидала, что куда больше Великих родов отзовут уведомления об объявлении войны. Увы, но так сделал только один род. Но при этом не поступило больше ни одного уведомления.

Можно сказать, тоже победа, хоть и небольшая.

Романовой постоянно докладывали о том, как развиваются события на острове Новая земля. Кстати, она не раз думала предложить изменить название, но почему-то этого не делала.

Ближе к полудню ей позвонил Селезнёв, и она думала, что он попросит помощи.