Гримуар темного лорда I

— Сын, зависть очень нехороший грех. Он искушает людей на пагубные поступки. Однако оглянись по сторонам. Разве мы плохо живём? — И не дождавшись ответа сына. — Уже поздно тебя отговаривать от службы в армии. Договор с военкоматом разорвать не в наших силах. Однако, если бы не твоё решение, то ты мог бы, как и Костя, попробовать поступить в ВУЗ, а не подвергать себя опасностям… — он тяжело вздохнул. — Я просто очень надеюсь, что ты вернёшься ко мне и матери живой.

— Отец, не начинай, — с мольбой в голосе произнёс Андрей.

Дядя Саша по-доброму посмотрел на сына и потрепав того по волосам сел на своё место.

За неделю мы добыли зверя на семнадцать рублей на каждого. И я был самым результативным охотником из всех. Михалыч, зная про мою особенность, ставил меня в засаду, где была самая высокая вероятность выхода зверя. В один из дней на меня вышло сразу три лося, один из которых имел голубой окрас. И я выстрелил всего три раза!

Когда охотники подошли ко мне, они долго не могли поверить своим глазам. Бывали случаи, когда лось, раненый в сердце, мог пройти сотню метров. Но я уже научился использовать энергию смерти, и у животных не было ни единого шанса на побег. К тому же при стрельбе у меня возникало чувство, что я словно знаю, когда именно нужно жать на курок.

* * *

Сдача ЕГЭ проводилась в начале мая. К экзаменам я подошёл со всей ответственностью, и почти три недели перед ними безвылазно сидел за книгами и конспектами. Поэтому, когда был сдан последний экзамен по математике, я вздохнул с облегчением.

А за неделю до оглашения результатов ЕГЭ весь класс собрался для подготовки к выпускному балу.

— Селезнев! — зашла злая классная руководительница. — Тебя вызывают к директору!

— Наталья Викторовна, а по какому вопросу? — спросил я.

— Ты думаешь кто-то поверит, что ты мог сдать три из четырёх экзаменов на девяносто семь баллов⁇ А последний — на восемьдесят пять? Лучше сразу сознайся, что списал!

Результаты экзаменов ещё не оглашались. И взгляды одноклассников скрестились на мне.

— Наталья Викторовна, я не списал. И у Вас не выйдет доказать обратное. — твёрдым голосом сказал я. — И если администрация школы не признает результаты экзаменов ЕГЭ, то я обращусь в суд, чтобы была представлена запись с камер видеонаблюдения.

— Молчать! — закричала женщина. — Марш к директору!

Я пожал плечами, и молча поднявшись из-за стола вышел из класса, чтобы через пару минут уже стоять у кабинета директора.

— Итакссс, молодой человек, — произнесла Панкова Нина Леонидовна, директор нашей школы. — Скажите, Вы будете упираться и тратить моё время, настаивая на своём?

— Нина Леонидовна, неужели из-за нескольких премиальных Вы готовы сломать мне жизнь? — спросил я. — Скажите, сколько военкомат доплачивает Вам за одарённых добровольцев, и может мы попробуем уладить этот конфликт полюбовно?

— Константин, мне показалось или Вы только что предложили мне взятку?

— Ну что Вы, — начал отвечать я. — Однако я уверен, что прежде чем выдвинуть обвинение, Вы или Ваши технари досконально изучили запись с камер. И я уверен, они там ничего не нашли!

— Мы считаем, что Вы использовали для списывания менталиста, — сложив ладони домиком сказала директриса.

— У Вас есть доказательства?

— А зачем они мне? — усмехнулась она, и положила на стол классный журнал. — У меня есть он. В нём отражена Ваша успеваемость по всем предметам. Этого мне вполне хватит, чтобы написать в имперскую аттестационную комиссию о том, чтобы Ваши результаты были аннулированы.

— И почему же Вы до сих пор этого не сделали? — Директор думала, что сможет напугать меня, и этот вопрос рушил ей всю схему продуманной беседы. — Что-то мне подсказывает, что комиссия, прежде чем прислать Вам результаты экзаменов, досконально проверила записи. — Лицо директрисы скривилось и я понял, что прав. — Ведь не каждый простолюдин сдаёт экзамены на триста семьдесят шесть баллов. Наверное, — придав лицу задумчивое выражение, — мне стоит самому послать заявление в комиссию и узнать, почему меня обвиняет директор, которая наоборот должна радоваться, что смогла выучить такого умного ученика в моём лице.

— Всё сказал? — с гневом спросила Панкова. Может она кого и могла напугать, но только не меня. Не дождавшись от меня ответа, она сказала. — Хочешь верь, хочешь нет, но я желала для тебя лучшего. Закрой дверь в мой кабинет с той стороны.

Немного постояв у двери, я пошёл в класс. Когда я шёл сюда, я ожидал чего-то более… Но всё оказалось куда проще.

— Решил вопрос с директором? — не обращая внимания на классную руководительницу спросил Щеглов.

— Думаю, мы пришли к мнению, что она была введена в заблуждение, — ответил я.

Щеглов с презрением посмотрел на учителя, при этом следующие слова адресовал мне.