Гримуар лиходеев. Фиджеральд

Нет. Скорее всего его всё-таки убили и воспользовались в своих целях, чтобы попытаться украсть карточный домик. А на месте нападения видели куклу Вианон. Именно она спасла полицейских и обратила гнев преступника на себя, увела его за пределы Сорок седьмой улицы, где он и умер. Харкнул кровью – почерк Кровавого мага.

Неужели за всем стоит он, тот самый исчезнувший Филипп Даош Фено?

Зора поспешила отмести невероятную теорию, пока она не укоренилась в подсознании. Нельзя позволять себе идти по ложному следу и сходить с основного пути. Строить фактографическую модель и пробовать соединить разные детали в единую цепочку событий и мотивов.

Даош – создатель карточного домика, зачем ему убивать преступника, который пытался украсть его творение? Разве они не заодно?

Зора медленно шла по коридору и поочерёдно заглядывала в кабинеты.

Надо отдать должное, Суиз Шомпаль предпочёл занять кабинет Фиджеральда и оставил Ринч её комнату, временно лишённую стены. Каменщики к настоящему моменту уже успели заново загородить кабинет. А новая дверь этого помещения сильно выделялась на общем фоне. Но бывшая начальница ГУП внимание не обращала.

Повернулась и постучала в кабинет нынешнего руководства. А в ответ тишина.

Тогда она взяла на себя смелость и заглянула внутрь, и глаза её округлились от удивления и одновременно испытанного ужаса. Красная кровавая мудрёная печать была начертана на полу и внутри сидело сразу двое, Шомпаль и его ассистентка.

Флопси подняла голову и одними губами приказала закрыть дверь.

Зора охотно подчинилась, но только сделала это, когда вошла. Флопси цыкнула, но ничего не сказала.

– Ву-а-а-а!

Суиз сделал судорожный вдох и открыл наконец глаза. Его руки задвигались в беспорядке.

– Партитура! – приказал он кому-то.

Дакер подчинилась, сунула ему в одну руку нотный листок, в другую – карандаш. И Шомпаль начал беспорядочно творить. Записывать ноты в разные строчки в разной последовательности и беспорядке, словно рисовал не линии и нотные волны, а круги и треугольники.

Когда же это наконец прекратилось несколько минут спустя, он досадливо осмотрел результат творения поморщился.

– Гадкой душе и музыка под стать. Одни ля-мажор.

– Выкинуть? Сжечь? – Дакер воодушевилась, в надежде получить новую задачу. – Растоптать?

– Отложи на память, – меланхолично приказал маэстро, – вдруг на меня найдёт вдохновение, и я захочу придать этой несуразице подобающую форму.

Флопси встала и аккуратно перехватила у Суиза его новое творение, словно очередной шедевр. А Зора еле удержалась от желания покрутить у виска из-за увиденного представления. Хотя за свою жизнь она перевидала многое. Взять хотя бы тот же карточный домик.

– Чем обязаны своим визитом?

Шомпаль обратил наконец внимание на новое лицо в этой комнате.

– Я пришла узнать о результатах осмотра сегодняшнего преступления, певица, если помните.

– А кто сказал, что это преступление? – Флопси фыркнула. – Обычное дело.

– Необычное, – возразил Шомпаль. – Впрочем, Зора. Проходите и располагайтесь, мне нужна будет ваша память. Потому что я сейчас прочёл душу Мишема Эдинхоббера и узнал не мало важного, как мне кажется. Хочу лишь удостовериться, что это не плод его воображения.

Дважды предлагать бывшей начальнице ГУП не пришлось. Она прошла вглубь комнаты и охотно заняла один из стульев, стоящий возле стола, ещё некогда принадлежащего Фиджеральду Боулу.

– Я в вашем распоряжении.

Она выразила полную готовность сотрудничать, тем самым намекая, что пора бы и самому Суизу встать и сесть на стул. Ну или хотя бы просто встать. Но как показала практика, ему и так было неплохо. Потому что он не спешил покидать начерченную на полу магическую печать, будто был полностью уверен в её безвредности.

– Что ж. Мишем Эдинхоббер планомерно вырезал всех родственников своих первых жертв, которых пригласил в морг под видом полицейского Донахью.

– Но как?

Вопреки стойкому характеру, Ринч не удержалась от уточняющего вопроса. Вся эта история волновала её сверх меры и напрочь лишила всяческого сна.

– О, ради этого он совершил невероятный кульбит. Для начала сбежал из Асториса и нашёл труп, которым заменил своё отсутствие в тюрьме. Затем прибыл в Фено, поймал нашего полицейского и обрил его налысо. Кстати, Флопси, запиши новую задачу – найти этого самого Донахью настоящего в психлечебнице.

– Какой-то конкретно? – моментально уточнила она.

– Увы, этого Мишем не сказал.

– Так Донахью жив?

Нервы Зоры явно были не в порядке, но она отчаянно держалась. Ей хотелось поскорее разыскать преступника, виновного во стольких смертях и выдохнуть от облегчения. И Суиз это понял. Он прочитал все-все эмоции на лице бывшей начальницы ГУП и сжалился над ней, поясняя:

– Мишем – сообщник Голдспира и ещё одного преступника по имени Асмундо. Да, это они стоят за множеством смертей в этом городе. Другая часть – на совести подполья фанатиков и ныне мёртвого главаря – Дор Моам Баала. А жив ли Донахью, мне неизвестно. Но мы это обязательно проверим, не так ли, Флопси?

Ассистентка маэстро активно закивала.