Гримниры (ЛП)

— Хорошо, мистер. Скажи мне, чего ты хочешь, — сказала я, идя спокойно и уверенно. Как будто я знала, что делаю. Это было безумие.

Его рот открылся и закрылся без звука.

— Извини, но я не слышу тебя.

Он бешено жестикулировал руками, его губы быстро двигались.

Я вздохнула.

— Это нелепо. Я ничего не слышу и не читаю по губам.

— Новые души похожи на новорожденных, — прошептала Рейн. — Они не знают, как правильно выражать свои мысли или эмоции. Большую часть времени Валькирии ведут все разговоры, а души делают следующее. Вальхалла походит на базу военных. Они тренируются, едят и спят… тренируются, едят и спят. Такая же процедура без отклонений. Нет времени думать самим. Оставленные души часто находят знакомых и привязываются к ним.

Неудивительно, что они были привязаны к зданиям и членам семьи.

— Или бесцельно гуляют, как будто потерялись. Хорошо, я попробую еще раз. Слушайте, сэр. Я, — коснулась своей груди, — помогать, — я указала на него, — тебе.

Он перестал говорить, опустив голову на бок, и указал на грудь, а затем на меня.

— Мы сдвинулись с мертвой точки. Да. Я помогу тебе. Скажи мне, чего ты хочешь.

Он снова указал на грудь, а затем на меня.

Я усмехнулась.

— Да.

Он двигался так быстро, что я ничего не успела понять, пока наши тела не соединились. Я словно изнутри заледенела, настолько было холодно. Кожа стала холодной и влажной. Я пыталась сделать вдох, перед глазами все расплывалось.

— Что происходит, Кора? -

закричала Рейн.

Ее голос отдавался эхом, словно она говорила с другого конца туннеля. Я пыталась ответить, но не могла даже открыть рот. Я чувствовала в себе такую легкость, что, казалось, вот-вот взлечу. Меня удерживали чьи-то руки.

— Кора! Черт возьми! Говори…

Голос Рейн затих, но на смену ему пришел другой. Мужской. Еще одна душа? Возможно. Я пыталась разобрать, что он мне говорит. Голос становился то громче, то снова затихал… громко, затем снова тихо…

Голова раскалывалась, а в груди все горело от недостатка кислорода. Меня медленно накрывала тьма, но я боролась с ней. Я уже была на пределе… пока не услышала голоса.

Я узнала Эндриса, потом Рейн и Торина. Они спорили.

— Не смотри на меня, — резко сказал Эндрис. — Они хотели проделать какую-то штуку со своим женским единением и сказали мне уйти.

— Его не должно быть здесь, — прошептала Рейн.

Кто не должен быть здесь? Эндриса?

— Теперь мы ничего не можем с ним поделать, — успокаивающе сказал Торин.

— Правильно, — сказал знакомый голос. — Ты можешь скулить о моем присутствии, сколько хочешь, но я не уйду. Без меня она боролась бы за свою жизнь.

Эхо.

Сердце заколотилось, и я открыла глаза. В его голосе звучало удивление, но, когда он посмотрел на меня, в глубине золотистых глаз пылал гнев. Я улыбнулась.

— Она еще и улыбается. Ты что творишь, куколка?

ГЛАВА

10. БЛИЗКИЙ КОНТАКТ

Я ненавидела это имя. Вероятно, это прозвище Малины.

— Проверяю, насколько удобна земля, — я пошевелила руками и ногами. Переломов не было. Рейн, должно быть, смягчила мое падение. — Очень удобно. Что ты здесь делаешь сейчас?

Он присел на корточки рядом со мной, принеся с собой чувственную энергию и дразнящий запах. Я хотела вдохнуть его и впитать.

— Спасаю тебя от души. Ещё раз. Ты в порядке? — он коснулся моей головы.

— Ха, твоя рука ледяная, — я села. — Ты только что вернулся из Чертогов Хель, чтобы похвастаться? Или… — я вспомнила нашу первую встречу, — ты знал, чего они хотели, не так ли? В первый раз, когда мы встретились. Ты знал.

Эхо кивнул.

— Она тоже привлекает души?

Эхо прикрыл глаза.

— Я не знаю. Наше взаимодействие было ограничено… другими играми. Спасибо, — добавил он, изучая меня через занавес его смехотворно длинных ресниц.

— За что? — напоминая о Малиине и что всё, что они делали, занимались сексом? Я ненавидела её.

— За то, что согрела руки, — сказал он мягко, сексуальная улыбка тронула уголки губ.

Мои глаза метнулись к моим рукам. Я была в ловушке, инстинктивно согревая его. Я отпустила его, жар затопил мое лицо.

— То, что ты сделала сегодня, было очень опасно и безрассудно, куколка. Знаешь ли ты, что происходит со Смертными, которые одержимы душой? — спросил он.

— Нет, но я уверена, что ты расскажешь мне в мучительных подробностях. И, пожалуйста, не называй меня куколкой.

— Ты смотрела Полтергейст? — спросил Эхо.

— Да. И?

— Полтергейст ничто по сравнению с реальной одержимостью. Ты могла бы сойти с ума, покалечить себя или что-то похуже.

Разве он не носитель мрака? И с каких пор я стала такой доброй? Я должна ненавидеть его. Вместо этого мое сердце бьется от волнения и желания броситься в его объятия.

— Если ты здесь, чтобы читать мне лекции, то уходи. Я пыталась помочь душе обрести покой. Я уверена, что ты не поймешь. И больше не присматривай за мной, пока я сплю. Ты снова нанес на меня руны, и я заставлю тебя пожалеть об этом, — я вела себя, как стерва, но меня это не волновало.

— Кто сказал, что это твоя работа, позволить им обрести покой? — спросил он, игнорируя последнее, что я сказала.

— Я, и ты ничего не можешь с этим поделать.