Грим

— Лиза… — повернувшись на обеспокоенный голос, она увидела приближающегося Грима. — Взгляни, Лукен, — указала она. — Посмотри, что такое — настоящий мужчина, порядочный и честный, но ты уже знал это, не правда ли? — ее глаза впились в его, и она поняла, что была права. — Именно поэтому ты неоднократно пытался убить его, потому что знаешь, что он такой, каким тебе никогда не быть, никогда не стать, — отвернувшись от него, оставив его на произвол судьбы, Лиза пошла к своему Гриму.

Глава 14

В последующие дни, казалось, катастрофически не хватало времени. Грим уходил до рассвета и отсутствовал до ужина, а после, вновь уходил, возвращаясь, когда Лиза уже спала.

Закинув выбившиеся пряди волос за ухо, Лиза, смеясь, наблюдала за девочками, играющими с Даганом. Ей удалось уговорить Госсамера дать возможность юноше приехать в замок с матерью, догадываясь, что дети станут отличными друзьями, несмотря на их различия.

— Им хорошо вместе, — заметила Падме, наблюдая за детьми. — Многие не позволили бы своим потомкам приближаться к одному из таких, как он.

— Они бы не только ошиблись, но и потеряли бы одно из величайших благословений Богини, — Лиза взглянула на свою подругу. — Даган — особенный, Падме. Другой? Да. Воин? Нет. У него чистая душа, понимающая, когда другим грустно. Богиня даровала ему способность делиться ею с нами, с помощью ловцов снов.

— Уже не раз было сказано запретить ему творить, — прошептала Падме со слезами на глазах. — Они видят только то, кем он не является.

— Это ненадолго, скоро они увидят его таким, как видим мы — даром Богини, — Лиза обняла подругу.

— Спасибо, Лиза, я так долго переживала за него.

— Это величайшая радость и величайшее бремя матери — переживать за детей. У тебя не может быть одного, без другого.

— Ты так отличаешься от других женщин-торнианок, — улыбнулась Падме, покачав головой.

— Это потому, что я не одна из них.

— Конечно, одна из них, — Падме озадаченно взглянула на Лизу. — Император объявил вас торнианками еще до захвата. Поэтому он и может требовать, чтобы ты явилась на Торниан.

— О чем ты говоришь, Падме? — Лиза, нахмурившись, взглянула на нее.

— Ты не знаешь? — глаза Падме расширились.

— Видимо, нет.

— Только торнианкам разрешено выбирать своих мужчин через Церемонию Соединения. Все остальные, такие как я, подвергаются риску.

— Что ты имеешь в виду? — Лиза почувствовала, как все внутри нее сжалось.

— Мужчины… — Падме удостоверилась, что дети не слышат, — могут соединяться с любой неторнианкой, но не несут за нее никакой ответственности.

— Это случилось с тобой, — Лиза увидела боль в глазах подруги.

— Много раз… Пока я не встретила Госсамера. Он не воин, но все же защитил меня, он сделал меня своей женщиной даже после других мужчин… — она не смогла продолжить.

— Он тебя любит, — Лиза успокаивающе погладила Падме по руке.

— Да.

— Итак, Церемония Соединения обеспечивает защиту.

— Да, она позволяет женщине выбрать мужчину, которого считает наиболее подходящим для нее.

— Подожди! Каким образом? Я думала, что у женщины нет иного выбора, кроме тех мужчин, что будут представлены ей?

— Ну… это подразумевается, так как всех мужчин для представления выбирают самка или ее манно.

— Она и ее манно выбирают мужчин?

— Да. Они знакомятся с мужчинами, и она выбирает одного из них на Церемонии Соединения.

— И так оно на самом деле? Это известно всем?

— Конечно, — Падме удивленно взглянула на нее. — Ты этого не знала?

— Нет, этого не было в обучающей программе, которую мы получили. Только то, что мы должны соединиться с одним из мужчин, представленных нам.

— Но… Вы же ничего не знаете о них. Не знаете, что они могут из себя представлять.

— Нет, и кто-то хочет, чтобы мы не узнали об этом, — Лиза нахмурилась.

— Но зачем? Что это даст? — изумилась Падме.

— Силу, — Лиза прошла во внутренний дворик, глядя мимо детей на деревья, где Лукен схватил ее. Захватил, чтобы использовать против Грима, чтобы получить Люду. Она повернулась к Падме. — Расскажи мне все, что ты знаешь о Церемонии Соединения, обо всех правилах.

* * *

Позже, когда Грим возвращался в королевское крыло, его голова была наполнена тысячами вещей, которые все еще нужно было сделать, прежде чем они отправятся на Торниан, но сейчас он хотел только обнять Лизу.

Он почти снял рубашку, прежде чем осознал, что кровать пуста. Он повернулся в панике, быстро оглядывая комнату, успокоившись, лишь когда обнаружил ее сидящей у окна и смотрящей в темноту.

— Почему ты не отдыхаешь, моя Лиза? — он присел на корточки, поднимая ее босые ступни себе на колени, лаская лодыжки. — Что тебя беспокоит?

— Сегодня я разговаривала с Падме.

Грим молчал, зная, что она расскажет ему обо всем, когда будет готова.

— Ты когда-нибудь интересовался тем, что было введено в обучатели?

— В обучатели? — Грим нахмурился, не понимая, о чем она говорит.

— Да. С их программой?

— Я программировал их для девочек, ты знаешь об этом, — произнес он.