Григорий Сковорода

Итак, уже в ранних произведениях мыслитель ставил вопросы, которые стремился разрешить на протяжении всей своей жизни. В упомянутых двух проповедях он приходит к полному отрицанию Христа как исторической личности; с иронией он спрашивал: «Где он родился? От коих родителей? Сколко жил на свете? Как давно? Две ли уже тысячи лет или не будет?» (15, стр. 3); христианина он называет язычником и спрашивает: «Долго ль тебе лежать на земли? Будешь ли ты когда-нибудь человеком?» (15, стр. 4). Сковорода ищет человека не в христианском вероисповедании, — оно не отражает истинной сущности человека; не в фарисейских проповедях церковников, — они лживы и двулики, он ищет человека в духовном начале. Главное зло, которое привело человека к утере его человеческой сущности, — это забвение его духовной природы и беззаконие.

В ранних произведениях Сковорода занят не только поисками истинного человека, но ставит также главнейшие вопросы всей своей философской системы, которые затем были развернуты в его последующем творчестве.

Нельзя выяснить существенные вопросы биографии Сковороды и его идейных поисков, не обращаясь к его переписке с Ковалинским. Здесь о многом он говорит весьма откровенно.

В письмах 1765–1766 гг. Сковорода видит истинный источник жизни в труде (см. 16, стр. 218), бичует тунеядство и роскошь, подвергает критике сановников и самого царя: «Я презираю Крезов» (16, стр. 231); «что касается меня, то пусть другие заботятся о золоте, о почестях, о Сарданапаловских пирах и низких удовольствиях, пусть ищут они народного расположения, славы, благоволения вельмож; пусть получат они эти, как они думают, сокровища, — я им не завидую, лишь бы у меня были духовные богатства и тот хлеб духовный», без которых нельзя стать истинным человеком (16, стр. 413). И о царе он говорит: «Здоровый хлебороб счастливее больного царя. Нет, он лучше также и здорового царя» (16, стр. 236).

Таким образом, уже в раннем творчестве явно виден протест Сковороды против современных ему социальных порядков, официальной религии, духовенства, двора, его стремление обратиться к реальной природе, человеку, его демократизм и гуманизм.

Вопрос о раннем творчестве Сковороды является весьма важным. Все без исключения буржуазные исследователи стремились использовать слабые стороны мировоззрения мыслителя, особенно раннего периода его творчества. Они пытались создать версию, будто мыслителю был чужд материализм и он являлся не столько философом, сколько христианским проповедником. О нелепости этой выдумки свидетельствует не только дальнейшее развитие взглядов украинского мыслителя, который шел влево, к более острой постановке социальных вопросов и к материализму. Его взгляды даже раннего периода не давали никаких оснований для подобных утверждений, ибо уже здесь наметились основные контуры его философской концепции, уже здесь он обратился к реальной природе и недвусмысленно выразил свой протест против феодально-крепостнического гнета и официальной религии.

Именно эти взгляды Сковороды и вызвали обрушившиеся на него гонения, о чем он прямо говорит в своих письмах к Ковалинскому.

Протест против социальных порядков своего времени Сковорода выразил следующими словами в одном из этих писем: всякие «ложные апостолы, еретические ученые, тираны, т. е. дурные цари, которые, проникнув в недра государства, в лоно церкви, путем хитростей, проникая, наконец, в самые небеса, смешивают небо с землей, часто весь мир сотрясают смутами» (16, стр. 277).

Напоминая Ковалинскому переяславский инцидент, Сковорода с презрением отзывается о духовном «начальстве», в том числе и о епископе Никодиме Стребницком: «…переяславские мыши были причиной того, что я был выброшен с большими неприятностями из семинарии» (16, стр. 295). Противниками Сковороды были не только «переяславские мыши», но и харьковские, и белгородские, и другие представители духовной знати. Только через сто лет после смерти Сковороды стало известно, что на него было заведено «секретное дело», в котором он обвинялся в антиправительственной и антицерковной деятельности (см. 30, стр. 235, 237–239).

Преследования светской и духовной власти были ответом на прогрессивную деятельность философа, на его антиклерикальные взгляды, на его протест против существовавших порядков. Но никакие гонения не могли сломить его дух: «Помни, что наша жизнь — это беспрерывная борьба»; спасай себя и народ — «куй себе меч» (16, стр. 356), чтобы противостоять тирании и «житейскому морю», полному низменных соблазнов.

Буржуазные исследователи пытались затушевать социальный протест Сковороды, изменение взглядов мыслителя в сторону еще более острой постановки социальных вопросов, становление материалистической тенденции в его философских воззрениях.