Гриф

Удачливого, весьма неглупого предпринимателя Михаила Амбарцумова приговорили к смертной казни два обстоятельства. Одно из них серьезное, хотя он в этом не виноват. А второе — глупость. Бывает. Он помешал каким-то научным планам Грифа, случайно профинансировал по благотворительной линии "не то" исследование, и тем нанес какой-то весьма ощутимый коммерческий вред Грифу. Это обидно, — вроде как не со зла, но понятно. Второе же вообще в голове не укладывалось. На правительственном банкете в Кремлевском дворце Гриф, выпив хорошего коньяка и почувствовав себя в этом светском бомонде чуть ли не первым лицом (короля играет свита, о богатстве Грифа ходили легенды, о его связях с преступным миром говорили доверительно и шепотом, а генералы правоохранительных структур здоровались при этом с ним первыми), испытал приятный кураж. Вальяжной походкой стареющего ловеласа он вышел в зал, высмотрел хорошенькую блондинку в зале, пригласил ее танцевать и, главное, сделал все красиво, — подошел, сверкая орденами и белизной манишки, галантно наклонился к некоему спутнику дамы, не глядя спросил разрешения пригласить. И услышал:

— Извините, дама не танцует. Она устала.

Гриф иронично, как это он умел делать, одними губами улыбнулся.

— Должно быть, вы дурной партнер, если дама от вас устает.

— Она устала не от меня, — спокойно проговорил спутник дамы. — Просто у нее был тяжелый день.

— Желаю вам, чтобы это было вашим последним огорчением.

Казалось, отказ не сильно взволновал его. Но все, кто сколько-нибудь знали Грифа, сказали бы, что он просто взбешен.

Отказ вызвал неадекватную реакцию. Гриф готов был убить спутника понравившейся ему дамы, этого крупного, восточного типа чуть лысоватого мужчину в дорогом смокинге с изящной бутоньеркой какого-то ордена.

— Кто это? — спросил Гриф одного из сопровождавших его спутников. Он никогда не появлялся в свете с женой или любовницей, всегда с двумя-тремя референтами и двумя охранниками.

— Не знаю, — растерянно ответил референт.

— Так узнайте!

Через минуту он знал имя человека, по его мнению, столь бестактно обошедшегося с ним.

— Это Михаил Арутюнович Амбарцумов, долларовый миллионер, предприниматель и меценат.

В конце концов, дама действительно могла быть больна — успокаивал он себя, пробуя дорогие коньяки, которые ему подносил референт в пузатых бокалах, небрежно закусывая ломтиком отварной осетрины, кусочком лимона, тарталеткой с икрой.

Но когда он увидел, как Михаил Амбарцумов со своей дамой отплясывает что-то наподобие канкана под разгулявшийся оркестр, он почувствовал, как желчь разливается по всему телу: закололо в правом боку, потом сильная резь ощутилась "под ложечкой", и в довершение всего во рту появился свинцовый привкус отрыжки.

— Тьфу, гадость какая…

И непонятно было, имеет сие высказывание прямое отношение к происходящему в зале, или к съеденной острой и копченой пище, которую ему есть не рекомендовали врачи и которая мстила ему теперь гадостным привкусом во рту.

Первая мысль была быстрой, но плохо продуманной:

"Я его разорю!"

Он это сказал себе, и тут же понял, что не сделает этого. Потому что для разорения долларового миллионера законным путем нужно слишком много времени, а Гриф был нетерпелив.

Чтобы разорить такого человека, как Амбарцумов, криминальными методами, нужно всего пару дней. Но следов остается много. Что опасно.

"Я его убью! — принял он наконец окончательное решение. — И чистильщик уберет киллера, потом второй чистильщик уберет первого чистильщика, и так несколько раз, пока следов не останется совсем. Много крови — мало следов. Золотое правило".

Крови ему было не жаль. Но такое количество трупов вызовет ненужное внимание «ментов». Что ему нежелательно.

"Пусть его уберет Князь, — наконец решил Гриф. — Он слишком дорог, чтобы убирать его самого, и он слишком хороший профессионал, чтобы оставить следы. Опять же, он слишком зависим от меня, чтобы дать возможность информации о деле просочиться вовне… Значит, Князь.

На следующий день он уже ставил техническую задачу своему лучшему киллеру, в недавнем прошлом — майору спецназа, немногословному 30-летнему мужчине с черными бровями, седыми усами и спокойными голубыми глазами. Он и сам не знал, почему он рассказал Князю всю эту историю с Амбарцумовым. Киллеру совсем не обязательно знать, за что он убивает «объект», заказанный хозяином. Ну да, рассказал и рассказал.

"Почему он мне рассказал эту дурацкую историю с кремлевским балом, спрашивал себя, сворачивая, чтобы сократить путь, в переулок, Князь. Испугался, что проговорился про их принципиальные разногласия с Амбарцумовым и решил отвести его внимание несерьезной причиной. Или, наоборот, болезненно самолюбивый, он именно из-за того отказа на балу решил убить миллионера-предпринимателя, а разногласия в сфере бизнеса — всего лишь надуманный предлог? Какая, в сущности, разница? Заказ есть заказ.

Князь набрал номер телефона еще одного своего «бойца». На этот раз он говорил по-русски:

— Ну, что, Серега? Как дела?

— Вычислил я его.