Грезы любви

Элисон закрыла глаза; ее шатало от усталости. Дедушка никогда не баловал ее чрезмерной роскошью, но и нужды она никогда не знала. Всегда пребывая в тепле и хорошо питаясь, она не ценила своего счастья. Неужели это и есть образ жизни, к которому привык Рори? Как можно терпеть подобные лишения изо дня в день? В книгах, которые она читала, ничего не говорилось о подобных трудностях. Даже сейчас ей не верилось, что все это происходит на самом деле.

С трудом проглотив скудный ужин, состоявший из черствого хлеба и ломтя высохшего сыра, Элисон запила его холодной водой. Затем, взглянув на платье, которое ей было некогда починить, застонала от стыда и зажмурилась. Она боялась даже подумать, что решили подчиненные Рори, увидев, в каком состоянии находится ее одежда.

Вооружившись фонарем, который зажег для нее юнга, Элисон занялась поисками швейных принадлежностей. Такой практичный человек, как Рори, наверняка умел чинить простые вещи, и она не сомневалась, что найдет хотя бы иголку с ниткой. Набор из ножниц, наперстка, нескольких иголок и катушек белых и черных ниток, который она обнаружила в капитанском рундуке, превзошел все ее ожидания.

Платье нуждалось в стирке, как, впрочем, и вся остальная ее одежда. Элисон порадовалась, что надела под платье горничной одну из своих нижних юбок. По крайней мере, ноги ее находились в относительном тепле. Чего нельзя было сказать о верхней части туловища. Хотя широкие рукава платья доходили до локтей, тонкий материал служил слабой защитой от холода и нескромных глаз.

Заштопав платье, Элисон занялась другой, не менее насущной проблемой. Она отчаянно нуждалась во сне, а единственная кровать, имевшаяся в каюте, была занята Рори. Прошлой ночью она спала рядом, с ним полностью одетая, но перспектива провести еще одну ночь в полном снаряжении не слишком привлекала. Ей ужасно хотелось избавиться от чулок и подвязок. Не говоря уже о том, что их можно было постирать в тазике и оставить сушиться на ночь. Рори спит и не заметит этих проявлений нескромности.

Вспомнив о льняных рубашках, которые она заприметила в его рундуке, Элисон приободрилась. Они были достаточно длинными и широкими, чтобы служить своего рода халатом. Если надеть такую рубашку поверх сорочки, она будет вполне пристойно выглядеть и хорошо себя чувствовать. В любом случае нижняя юбка занимает слишком много места, учитывая, что ей придется делить койку с раненым.

С этой утешительной мыслью Элисон переоделась в сухое и чистое и снова почувствовала себя человеком. Постирав чулки, а затем аккуратно сложив свою немногочисленную одежду на капитанском стуле, она задумалась об устройстве на ночь.

В прошлый раз Рори лег на самый краешек койки, чтобы она могла расположиться с относительным удобством. Сегодня же он лежал без сознания посередине постели. По краям оставались узкие полоски свободного пространства, не обеспечивавшие ни комфорта, ни соблюдения приличий. Но единственной альтернативой был пол, а Элисон уже имела возможность убедиться, насколько он жесткий и холодный.

Вздохнув, Элисон потрогала лоб Рори и промокнула его тряпицей, смоченной в холодной воде. Он не шелохнулся, и она осторожно перебралась через него. Если она ляжет у стены, то хотя бы не свалится ночью на пол. И будет уповать на то, что ее сосед по постели не повернется во сне и не навалится на нее всей своей тяжестью.

Она расправила одеяла и укрыла их обоих. Жар его лихорадочного тела обволакивал ее приятным теплом, и Элисон почувствовала, что согрелась впервые… За сколько дней? Когда же она так опрометчиво сбежала из дома? По меньшей мере, два дня назад. И две скандальные ночи. Впрочем, погубленная репутация волновала Элисон гораздо меньше, чем ее безопасность, полностью зависевшая от благополучия мужчины, лежавшего рядом с ней.

Свернувшись в клубочек, она случайно задела бедро Рори и вздрогнула. Она не привыкла делить постель с мужчиной и испытывала вполне понятную нервозность. Однако спустя некоторое время звук его ровного дыхания и исходившее от него тепло успокоили девушку, и она заснула.

Проснувшись, она обнаружила, что лежит, прижавшись к Рори и положив руку ему на грудь. Странно, но это положение показалось Элисон настолько естественным, что она не двигалась, ощущая под ладонью ровное биение его сердца. И лишь вспомнив о своем необычном положении, поспешно убрала руку. Осторожно приподнявшись на локте, она заглянула в лицо Рори. Он казался спящим, и Элисон облегченно вздохнула.

Свежая повязка, которую она наложила ему на лоб, оставалась чистой, значит, кровотечение прекратилось. Его по-прежнему лихорадило, но уже не так сильно. Когда он проснется, ему понадобится более основательная еда, чем та, которой приходилось довольствоваться до сих пор. Теперь, когда шторм утих, можно будет приготовить горячий бульон.