Грешные (ЛП)

Жар прильнул к щекам, и я уже была готова развернуться, чтобы скрыться, пока он меня не заметил. Но куда мне было идти? Разве что за переполненную мусорку спрятаться. Сейчас я бы с куда большей радостью сразилась с Фейри, чем встретилась с Реном, и это было ужасно глупо с моей стороны. У меня не было ни единой причины, чтобы чувствовать неловкость рядом с ним. Та—а—ак, успокойся, истеричка! Я расправила плечи и с высоко поднятой головой двинулась вперед по направлению к сувенирному магазину.

Рен повернул голову и, заметив меня, улыбнулся. На его щеках незамедлительно появились две ямочки и он протянул мне руку. Меж его длинных пальцев красовалась темно—синяя, почти фиолетовая, роза на длинном стебле.

Мой взгляд метался от розы к нему и обратно.

— Я ... я не совсем понимаю.

— Это для тебя, — он оттолкнулся от стены и выпрямился в полный рост.

Я посмотрела на него.

— Для меня?

Его глаза засверкали.

— Да.

— Зачем это?

— Милая, если тебе не нравится эта роза, я с удовольствием возьму ее, — послышалось от незнакомой женщины, переходящей дорогу. Она глазела на Рена и дерзко ухмылялась. — И его я бы тоже забрала с собой.

Ремнец на моих щеках стал багровей, а смех той женщины, идущей дальше по улице, затерялся среди воя полицейских сирен неподалеку.

— Я увидел эту розу по дороге сюда, — ... я подумала о его губах возле моего уха.

Мой рот приоткрылся, пока я пялилась на него.

Он опустил розу и наклонился ко мне. Его нос касался моей щеки, когда он проговорил в мое ухо:

— Это та часть разговора, в которой ты принимаешь мою розу.

Полчище мурашек пробежало по моей коже, а пульс готов был взорваться от этого легкого, невинного прикосновения. Я наблюдала за тем, как он медленно отстраняется, и его зеленые глаза буквально обжигали меня. Во рту пересохло, и я взяла розу.

— Спасибо.

Он склонил голову набок.

— Я даже удивлен.

— Почему?

— Ты поблагодарила меня. Не думал, что когда—либо услышу от тебя подобное, — он пожал своим широким плечом. — Я предполагал, что существует большая вероятность того, что эта роза угодит мне прямо в лицо.

Прижимая цветок к своей груди, я гадала, что он вообще думает обо мне, если действительно ожидал такого.

— Видимо, при первой встрече я оставила неизгладимо—потрясающее впечатление.

— Пару первых впечатлений, — игриво поправил он. — Впрочем, я не виню тебя, учитывая сложившиеся обстоятельства.

С невероятной для себя уверенностью, я кивнула и отвернулась в сторону. Приспустив слегка рюкзак, я расстегнула его и осторожно положила розу в передний карман.

— Что же ты носишь в нем? — спросил он. — Такое впечатление, что ты там кирпичи таскаешь.

— Учебники, тетради, — я застегнула рюкзак. — Он не очень тяжелый.

Он подошел ближе, отступая, чтобы пропустить кого—то.

— Учебники? Ты ходишь...

— Айви! — закричал Джером из сувенирного магазина. Его возглас был таким громким, что мне подумалось, что он мог бы заставить окна дрожать. — Тащи свою задницу сюда!

Рен напряженно обернулся, и прищурил глаза. Я вздохнула, забросив рюкзак за спину.

— Скоро вернусь, — сказала я, открывая дверь.

Дверь за мной не закрылась: Рен поймал ее в двух шагах от меня. Посмотрев через плечо, я заметила, что его взгляд был устремлен прямо на раздраженного старика за прилавком. Игривой улыбки не было и в помине, а зеленые глаза стали неожиданно холодными.

Я открыла рот, но Рен оборвал меня на полуслове. Обойдя меня, он уверенно прошел вперед и, положив обе руки на прилавок, притворно рассмеялся, запрокинув голову назад.

— И вот так ты разговариваешь с дамой?

Ох, черт.

Черные брови Джерома взлетели вверх. Его взгляд встретился со взглядом Рена.

— Какого черта ты о себе возомнил?

— Такого, и я считаю, ты мог бы проявить хоть чуточку уважения, — отпарировал тот.

Я нервно мялась на месте между Реном и витриной со всякими вуду—хреновинами, которые пахли как пачули.

— Рен, все нормально.

Его взгляд все еще тщательно буравил Джерома.

— А мне кажется, что это далеко не нормально.

Джером скрестил руки на груди и выпрямился во весь рост, выглядя необычайно сердитым. Я была почти на сто процентов уверенна, что его морщины появились из—за того, что как—то раз он нахмурился и его лицо пожизненно заклинило.

— Тебя никто не спрашивал, мальчишка!

— Все нормально, — я вскинула руку, пытаясь привлечь внимания Рена, который выглядел так, будто хочет схватить старикашку за шкирку, вытащить из—за прилавка и придушить. — Серьезно, все в порядке. Он сам по себе такой вредный, — я глянула на Джерома. — Ничего личного. Просто он со всеми ведет себя как придурок.

— Не со всеми, — сердито ответил тот.

Я послала ему снисходительный взгляд.

— Твоя собака не в счет.

Спустя мгновение, Рен, наконец, посмотрел на меня. Его взгляд перестал быть таким суровым, но и в восторге он от всего этого не был.

— Это его не оправдывает.

— Рен, — пробормотала я.

— Айви, — повторил он.

Джером закатил глаза, но потом вскинул голову.