Грешница

— Доктор Айлз спрашивала контактные телефоны родственников сестры Урсулы, и я предложил ей свою помощь. Но вышло так, что наши приходские записи немного устарели. У нас есть старый телефонный номер ее брата в Денвере, но он уже давно отключен.

— Мать Мэри Клемент говорила мне, что ее брат умер.

— А она говорила, что у сестры Урсулы есть племянник, который живет за пределами нашего штата?

— Аббатиса не упоминала о нем.

— Судя по всему, он связывался с врачами. Так во всяком случае мне сказали медсестры.

Она посмотрела на блюдо с канноли, которые уже пропитались кремом.

— К чему вы клоните, святой отец?

— Я понимаю, это кажется незначительным — разыскивать какого-то племянника, который вот уже много лет не виделся с тетушкой. И я знаю, как это сложно — найти человека, живущего за пределами штата, особенно если не знать его имени. Но у церкви есть свои каналы, которыми не может похвастать даже полиция. Хороший священник знает свой приход, детектив. Он знает все семьи и имена их детей. Поэтому я позвонил в Денвер священнику прихода, в котором проживал брат сестры Урсулы. Он хорошо помнит ее брата. Он служил похоронную мессу.

— Вы спросили у него насчет родственников? Про племянника?

— Да, спросил.

— И что же?

— Никакого племянника нет, детектив. Его не существует.

22

Мауре снились погребальные костры.

Она притаилась в тени и наблюдала, как оранжевые языки пламени лижут тела, сложенные словно поленья, как плавится в огне мертвая плоть. Вокруг костров — силуэты людей, молчаливый круг свидетелей, лиц которых не видно. И никто не видит ее, спрятавшуюся в темноте.

Искры разлетались от костра и уносились в черное небо, освещая пространство и открывая взорам еще более жуткое зрелище: тела еще двигались. Обуглившиеся конечности вздрагивали в мучительной пытке огнем.

Один из тех, кто стоял возле костра, медленно повернул голову и уставился на Мауру. Она узнала это лицо, лицо с глазами, лишенными души.

Виктор.

Она тут же проснулась. Сердце билось со страшной силой, ночная сорочка была мокрой от пота. Ветер сотрясал дом, и она слышала скелетное бряцание дрожащих окон, стоны стен. Еще пребывая во власти ночного кошмара, она лежала в постели, чувствуя, как остывающий пот начинает холодить кожу. Ветер ли разбудил ее? Она прислушалась, и в каждом скрипе дома ей чудились чьи-то шаги. Они звучали все ближе.

Она вдруг напряглась, встревоженная совершенно другим звуком. Что-то скреблось о стену дома, как будто зверь царапал ее когтями, пытаясь пробраться внутрь.

Она бросила взгляд на часы: без четверти двенадцать.

Маура вынырнула из постели, и комната показалась ей холодной. Она нашарила халат, не зажигая света, чтобы лучше видеть в темноте. Потом подошла к окну спальни и выглянула на улицу. Снегопад прошел, и белая безмятежная земля мерцала под луной.

И вот опять повторился этот звук — как будто что-то терлось о стену. Она прижалась как можно плотнее к стеклу и заметила какое-то движение тени в углу дома. Зверь?

Она вышла из спальни и босиком двинулась по коридору к гостиной. Обогнув елку, она выглянула в окно.

И сердце едва не остановилось.

По ступенькам на крыльцо поднимался мужчина.

Она не могла разглядеть его лицо, поскольку оно было в тени. Словно почувствовав, что за ним наблюдают, человек повернулся к окну, возле которого она стояла, и она смогла разглядеть силуэт. Широкие плечи, конский хвост.

Маура отпрянула от окна и прижалась к колючим веткам ели, пытаясь понять, почему Мэтью Сатклифф оказался здесь, возле ее двери. Почему он пришел в такой час, не предупредив ее? Из памяти еще не выветрился ночной кошмар, и этот поздний визит был особенно неприятен. Она задумалась, стоит ли открывать дверь кому бы то ни было — даже человеку, которого она знала в лицо и по имени.

Раздался звонок в дверь.

Она вздрогнула, стеклянный шар упал с ветки и разбился об пол.

Из окна было видно, что тень метнулась к окну.

Она не двигалась, все еще не зная, что делать. «Я просто не включу свет, — подумала она. — Он постоит-постоит да уйдет».

Снова звонок в дверь.

«Уходи, — мысленно просила она. — Уходи и позвони мне утром».

Она вздохнула с облегчением, когда до нее донесся звук удаляющихся шагов. Она прильнула к окну, но никого не увидела. Не видела она и машины, припаркованной перед домом. Куда же он делся?

Теперь она слышала шаги — вернее, хруст снега под его ботинками — уже за стеной дома. Какого черта он бродит по ее собственности?

«Он пытается проникнуть в дом».

Маура выбралась из-за елки и едва не вскрикнула от боли, наступив на разбитый шар. Осколок стекла вонзился в ее голую ступню.

Силуэт Сатклиффа неожиданно возник в боковом окне. Он прижался к стеклу, вглядываясь в темноту гостиной.

Она отступила в коридор, морщась от каждого шага, чувствуя, что ее подошва уже намокла от крови.

«Пора звонить в полицию. Звони 911».

Она добрела до кухни и принялась ощупывать стену в поисках телефона. В спешке она спихнула трубку с рычага, и та упала. Она подняла ее и приложила к уху.

Гудка не было.

Что такое, неужели она забыла положить трубку телефона в спальне на рычаг?