Грешница

Здание находилось в районе Гамбург-Ведель. Там родилась мать Георга. Несколько месяцев дом пустовал. Семья Франкенбергов уже подумывала о том, чтобы его продать, но пока что не нашлось покупателя, который согласился бы заплатить запрашиваемую цену. Георг часто ездил туда на выходные, чтобы присмотреть за домом. По крайней мере, так он говорил. Однако его мать уже давно подозревала, что им движет не только чувство долга.

Там бывал его друг, этот невысокий толстяк из Бонна, Оттмар Деннер. Он не нравился матери Георга. Ее сын дважды привозил его во Франкфурт. Были во взгляде этого Оттмара Деннера хитреца и жажда развлечений. А в ту субботу в мае…

Госпожа Франкенберг неоднократно пыталась дозвониться сыну в Кельн, но тщетно. Вскоре после полудня она позвонила в Гамбург. И кто же подошел к телефону? Оттмар Деннер!

Он затараторил:

– Ну наконец-то, Бёкки! Я уж думал, ты снова пропал. Я целый час жду твоего звонка. А теперь ноги в руки – и захвати по дороге бутылку огненной воды. Франки опять забыл об этом. Кокаин достанем сегодня вечером. Горячая будет ночка, чувак! Эй, Бёкки, ты чего не отвечаешь?

Госпожа Франкенберг молча положила трубку и настояла на том, чтобы немедленно поехать в Гамбург.

– Я знала, что там что-то неладно, – сказала она мужу. – Все зашло слишком далеко. Тебе придется серьезно поговорить с сыном.

Они приехали около двух часов ночи. Дверь дома была открыта. Георг сидел в подвале на полу, держа на коленях окровавленную голову обнаженной девушки и повторяя одну и ту же фразу:

– Пусть она сделает вдох… Она вдруг перестала дышать…

Йоганнес Франкенберг не понял, что имел в виду его сын. Девушка, лежавшая у него на коленях, была тяжело ранена и находилась без сознания, но явно была жива. Пока что! Однако то, что там была еще одна девушка, его жена поняла уже гораздо позже, обратив внимание на кучку тряпья. И только спустя три дня Георг смог объяснить, что Ганс Бюкклер и Оттмар Деннер вынесли ее тело из дома незадолго до их приезда.

Деннер и Бюкклер хотели увезти и Кору, но Георг не допустил этого. И он снова и снова повторял:

– Я не убивал Магдалину… Она просто вдруг перестала дышать.

«Сердечная недостаточность, – подумал Рудольф Гровиан, – или аневризма лопнула от напряжения. В любом случае это была естественная смерть – и для Магдалины, возможно, даже чудесная. Франки дал ей то, чего она хотела. Он сделал все, что мог».

То, что описала Кора, было похоже на попытки реанимировать Магдалину. А еще Рудольф Гровиан вспомнил о молодой пациентке, о которой говорил Винфрид Майльхофер. Франки сломал ей два ребра, потому что не мог смириться с ее смертью. Возможно, он увидел в ней Магдалину… «Спаситель, – подумал Рудольф. – Он действительно был Спасителем. Спас Магдалину от страданий, а Кору избавил от обузы. И только от чувства вины избавить ее не смог. Наоборот! Из-за него она теперь предстанет перед законом».

Кора продолжала плакать. Прошло больше часа, прежде чем она наконец-то повернулась к полицейскому и поинтересовалась:

– Ну как я могла об этом забыть?

Он пожал плечами.

– Госпожа Бендер, об этом вам лучше поговорить с профессором Бурте. Задайте ему этот вопрос. Он наверняка сможет вам все объяснить.

– Но я спрашиваю у вас. Как я могла об этом забыть?

– Это со многими случается, – произнес Рудольф, помолчав пару секунд. – В новостях часто говорят об авариях. Некоторые участники помнят только, как подъезжали к перекрестку. А что случилось потом – неизвестно.

– К перекрестку… – пробормотала Кора.

Она снова покачала головой и несколько минут помолчала. А когда заговорила снова, в ее голосе появилась горечь.

– Пять лет!

Голос Коры задрожал, и она умолкла, а потом пояснила:

– Я целых пять лет думала, будто убила сестру. Все так думали: отец, Маргрет, Грит. Нет, Грит так не думала. Она всегда говорила: «Не верю, что ты это сделала». Но она также говорила: «Не верю, что ты кололась». Однако стоило посмотреть на мои руки, и все становилось ясно.

И вдруг Кора отбросила левую руку в сторону. Рудольф качнулся вперед и ударился локтем о руль.

– Осторожней, госпожа Бендер! – крикнул он.

У него вспотели ладони. Стрелка спидометра показывала сто шестьдесят. Слева от него был дорожный отбойник, справа – колонна грузовиков.

Не обращая внимания на шефа, Кора замерла, не убирая руку.

– Зачем он это сделал?

Полицейский медленно сбросил скорость – делать это резко было бы нельзя, иначе он мог бы столкнуться с ехавшим сзади водителем. Потом Рудольф взял руку Коры и положил ей на колени.

– Не делайте так больше. Или вы хотите убить нас обоих?

– Зачем он это сделал? – повторила Кора.

– Вы же знаете…