Грешница

Куда нам, крестьянам…

– Постойте, кажется, Юлия Андреевна хочет донести до нас свою точку зрения, – сказал профессор Андрей Вячеславович.

Я поперхнулась пирожным. Донести до нас свою точку зрения! Крошка профитроль прочно застрял в горле, надрывный кашель вырвался из груди. Все терпеливо ждали моего возвращения в строй. Очевидно, надеялись услышать нечто экстраординарное, мудрое.

– Простите, хотела спросить, есть ли здесь туалет, – пролепетала я, чувствуя себя идиоткой.

Блондинка пренебрежительно усмехнулась, оглянувшись на мужчин.

Но тут открылась дверь и в аудиторию вошел ОН!!!

Красавчик с лестничной площадки. Тот, в чьих глазах я за секунду увидела всю нашу историю – от первого знакомства до самой старости. Тот, чье отсутствие в моей жизни уже тяготило. Тот, кто удивительно точно походил на идеал, нарисованный воображением…

– Юлия Андреевна, туалет прямо за офисом номер 908. А вот и господин Мельник, – сказал профессор.

– Я не опоздал?

– Нет-нет. Через минуту начинаем. Итак, господа, занимайте свои места…

Никита шел к креслу и смотрел на меня. И улыбался – обаятельно, по-мальчишески. Он еще не сказал ни слова, а я вручила ему карт-бланш: на прикосновения, поцелуи, объятия…

От него вкусно пахло – морской свежестью и еще чем-то волнующим. Интересно, это одеколон или его собственный запах? У висков пробивалась первая седина, ворот джемпера облегал загорелую шею. Мне нравилось все: и блеск в глазах, и гладко выбритый подбородок, и загар, навевающий мысли о белом песчаном пляже, и его гендиректорство, предполагающее обязательные атрибуты в виде антрацитового «мерседеса» и загородного дома с лужайкой. На этой лужайке так весело будут играть наши дети!

Надеюсь, он не женат. Было бы настоящим свинством с его стороны иметь жену и детей.

Никита еще не сел в кресло, а я уже проверяла, хорошо ли звучит имя Сережа в сочетании с фамилией Мельник. Ведь сына я обязательно назову Сергеем.

Никита взял со стола карточку, внимательно прочитал.

– Будем знакомы, – прошептал он, наклонившись ко мне, и взял за руку. Его рукопожатие было горячим. – Вы – Юлия. А я Никита. Работаю в компании «Фростком».

Какой он милый!

Мы словно знакомы давным-давно!

– Я знаю. Прочитала. И чем вы занимаетесь?

– Собираюсь приобщиться к мудрости профессора.

– Я имею в виду «Фростком».

– А… Неужели вы не в курсе? «Фростком» – крупнейший отечественный производитель замороженных продуктов. Если вы хоть раз в жизни побывали в супермаркете, то наверняка видели в холодильниках нашу продукцию.

– А-а-а… Припоминаю… Точно. Конечно, видела! «Фростком»! Ну и как? Процветаете? Ведь у вас достаточно конкурентов.

– Хватает. Но мы берем качеством.

– Понятно…

Народ что-то судорожно конспектировал и отзывался хихиканьем на шуточки профессора. Я даже не раскрыла блокнот и не слышала ни слова из речи куратора. На языке вертелось 15 780 журналистских вопросов к гендиректору «Фросткома». Мне хотелось знать абсолютно все!

Андрей Вячеславович поколдовал с оборудованием, и огромный телевизионный экран на стене аудитории вспыхнул радужными красками.

– А теперь посмотрим видеосюжет, – сообщил наш гуру.

Шумовая завеса телевизора позволила нам с Никитой возобновить диалог.

– Значит, венгры с их замороженной стручковой фасолью и другие производители вам не помеха?

– Рынок настолько емок, что продукция разлетается вмиг. Дефолт девяносто восьмого года, когда цены на импорт взлетели вверх, помог нам встать на ноги. Модернизировали производство, сменили формат. Сейчас развиваемся бешеными темпами.

– Рада за вас.

– Юля, давайте перейдем на «ты»? – Никита наклонился поближе.

Мое сердце провалилось в желудок и теперь беспомощно барахталось в теплой кофейной жиже.

– Ты не против?

– Нет.

– Там, на лестнице… Едва тебя увидел, подумал: о, какая чудесная девочка! Я разве что самбу не танцевал, пытаясь привлечь твое внимание. Но ты промчалась мимо, как болид. На бешеной скорости. Расстроился – эх, не повезло! Сейчас нырнешь в какой-нибудь кабинет, и все! Никогда тебя не найду. А ты, оказывается, тоже пришла на тренинг!

Я почувствовала, как розовеют щеки. Сегодня им не суждено обрести благородную бледность – едва-едва рассталась с морозным румянцем, как снова залилась краской. Новый знакомый говорил необыкновенные вещи!

– Юля, ты не поверишь, но сейчас мне кажется, что я думал о тебе всю жизнь.

– ?!

– Нет, серьезно! Наверное, у любого мужчины где-то в сердце хранится образ… Это его собственная Дульсинея или Беатриче… Но как отыскать их земное воплощение? И большинство довольствуется тем, что подвернется под руку. А я увидел тебя и… Знаешь, словно тысячей вольт по мозгам врезало! Припечатало к стене. Пронзило молнией.

О господи! Сколько лет я ждала таких слов!

Но… Не слишком ли он прыток?

И как ловко у него все получается…