Грешник. Моя навеки

Сын моментально морщится. Не знаю почему, но он совсем не полюбил новую работницу. Со старой он хорошо находил общий язык. Да и вообще, Саша особо не конфликтует с ровесниками. Если только дома часто капризничает. Но в прошлый раз новая воспитательница жаловалась на его плохое поведение.

— Саш?

— Да, — вздыхает сыночек. — Мам, хорошо все. Ты не волнуйся за меня. И не расстраивайся. Я сам справлюсь, если у меня будут проблемы. Как папа справляется самостоятельно, так и я.

Господи. Мне так обнять его хочется, когда он разговаривает как взрослый человек. Но и злюсь на самом деле. Отец его, видите ли, самостоятельно свои проблемы улаживает...

Фыркаю, и, кажется, получается слишком громко. Сын широко улыбается, когда мы доезжаем до детского садика. Однако я по его лицу вижу, что он совсем не хочет выходить.

— Ну что ж... Удачного дня тебе, родной. Будь послушным мальчиком, хорошо?

— Договорились, — целует меня в обе щеки. А потом я его. — Мне пора.

Малыш заходит внутрь, я же возвращаюсь домой. Желание поехать в компанию мужа не отступает ни на минуту. Так и тянет. Но я боюсь... Боюсь услышать или же увидеть что-то страшное...

— Лерочка, тебе звонят, — Лариса Петровна протягивает мне телефон, который я, кажется, забыла на верхнем этаже.

Отодвигаю в сторону кружку с чаем, всматриваюсь в экран. Воспитательница Саши. Прежде чем ответить, я смотрю на часы. Вдруг я настолько занялась домашними делами и углубилась в свои мысли, что забыла вовремя забрать сына. Но нет. Сейчас третий час. Рано...

— Да, — отвечаю. Напрягаюсь. Сердце начинает колотиться в груди. — Светлана Сергеевна, что-то с Сашей случилось?

— Нет, Валерия. Как раз с Сашей все отлично. Он столкнул девочку с лестницы. Ребенка увезли в больницу. Но вашего сына... Его нужно наказать!

— Ч-что? Что вы говорите? Я... Сейчас же выезжаю, — говорю на одном дыхании. Еле держу телефон дрожащей рукой у уха.

— Ваш сын, говорю, девочку столкнул. Она покатилась вниз, нос разбила. Ее лицо в крови было. Увезли в больницу. Очень невоспитанный мальчик ваш сын.

Я сжимаю челюсти до такой степени, что зубы начинают гудеть. Кто бы что ни говорил, я верю в своего сына. Он так не поступит ни в коем случае.

— Я уже выхожу из дома. Приеду, обсудим. И к той девочке в больницу съезжу.

Воспитательница что-то там ворчит, а потом отключается. Я быстро направляюсь на выход в спортивных штанах и футболке. Натягиваю кроссовки.

— Лера, — свекровь останавливает меня у двери. — Что случилось?

— Сашка толкнул кого-то с лестницы. По словам воспитательницы. Но я не верю. Надо ехать, Лариса Петровна. Не хочу, чтобы на сына наехали.

— Подожди! Я с тобой. Только поднимусь наверх на минуту.

— Некогда! Простите, но это будет слишком поздно. Не волнуйтесь. Я вам позвоню.

Я снова сажусь за руль, набираю номер Рамиля. Первый звонок он игнорирует, второй точно так же. Швыряю мобильник в сторону, концентрируя внимание на дороге. Спустя несколько минут телефон вибрирует.

— Что случилось, Лер? — не успеваю открыть рот, как слышу из трубки.

— Приезжай в детский сад. Надеюсь, ты хотя бы сейчас найдешь часик для сына. Воспитательница звонила. Сказала, типа Сашка кого-то толкнул с лестницы. Чушь. Ерунда. Он так не поступит.

Тяжелый выдох, длительная пауза.

— Хорошо. Выезжаю.

— Ну хоть на этом спасибо! — неосознанно повышаю голос. — Круто ответил! Будто я тебя бездельничать отправляю!

— Лер, не начинай...

Дальше я не слушаю. Отключаю вызов к черту, пытаясь не думать ни о чем, кроме сына.

Рамиль даже сейчас отвечает на отвали. Складывается такое впечатление, что он просто устал от нас. От меня, от Саши.

Воспитательница ждет меня в своем кабинете. Там же и заведующая. Сверлят меня ненавидящим взглядом. Смотрят так, будто я их всех родных и любимых убила.

Сашка подбегает ко мне, обнимает колени. Глаза у него красные, заплаканные. И лицо почему-то алое. Не поняла... Они что, моего сына ударили?

Умом понимаю, если Саша толкнул ту девчонку... Я прекрасно могу понять, что чувствует та мать. Но... Ведь я уверена: мой сын никогда не обидит девчонку.

— Мам! Я никого не толкал! — восклицает сын твердым голосом. Злится, топает ногой. — Не толкал я никого! Честное слово! Поверь мне, — последнее добавляет еле слышно.

И я ему верю. Ни капли не сомневаюсь в его словах, честности.

Доносится стук в дверь, и в помещение заходит Рамиль. Снова уставший, но в этот раз не в рабочем костюме, а в джинсах и черной рубашке. Волосы расстрепанные.

— Добрый день, — здоровается он. Несколько пар глаз смотрят на него, не отрываясь. В том числе и я.

— Мне повторить снова, что вытворил ваш сын? Или ваша жена уже сообщила? — выгибает бровь воспитательница. — Пятилетняя девчонка попала в больницу из-за вашего негодяя. Вы его очень плохо воспитали, Рамиль Александрович, — это предложение стало последней каплей. Крыша окончательно съезжает прочь. Не позволю так унижать нас или же моего сына.

Да и вообще… Откуда у них такое право так разговаривать с нами?!