Грешник

Я парю над городом в своем аникорпусе, ловя воздушные потоки. Дождь барабанит по крыльям – маленькие тяжелые капли, которые хотят прибить меня к земле. Порывы ветра бьют в лицо, толкая меня обратно к Люси.

Но мне больше некуда идти. Часть меня гадала, не проснусь ли я в это утро для новой жизни, получив второй шанс. Но все остается по-прежнему. Все двери передо мной закрыты, кроме одной. Поэтому я оставил Люси с тем, о чем она просила, – с последней частью нашей слишком короткой истории.

А потом поцеловал ее на прощание.

Во мне с новой силой вспыхивают застаревший гнев и ярость, когда я приземляюсь и возвращаю свою демоническую форму перед «Праздными руками».

«А чего ты ожидал? Искупления? Ты не раскаялся. Ты пробудил память Люси, трахнул ее, а потом бросил».

Я рычу от нежелательных мыслей и протискиваюсь мимо вышибалы.

Таверна почти пуста, занято всего полдюжины столиков. Эйстибус на своем обычном месте за барной стойкой. Ба-Магуйе тоже на своем посту: голова покоится в луже собственных выделений, пока демон побуждает своих людей напиваться.

Но я резко останавливаюсь при виде Амбри, сидящего за стойкой бара и непохожего на самого себя. Он встревожен, взвинчен и напоминает взъерошенного павлина. Действительно, его крылья выглядят далеко не безупречно. Его губы трогает слабая улыбка – отголосок обычной дерзости.

– Кассиэль, мой господин и друг, пожалуйста, присоединяйся ко мне.

– Я здесь по делу, – говорю тихим предостерегающим голосом. – Ты это знаешь.

– Да, да, конечно, – отмахивается он. – Но старик никуда не денется. У нас есть время выпить.

– Амбри…

– Ой, да брось. Давай выпьем по рюмочке и притворимся, что можем напиться. – Амбри дает знак Эйстибусу. – Текилу, мой хороший. Ха! Приходила ли кому-нибудь еще в голову абсурдность того, что место встречи демонов на Этой Стороне – паб? Чудно́ это. Сидим тут все без дела, пьем, как придурки, и никакого опьянения.

Амбри тянет время, но я сдаюсь и сажусь рядом с ним. Он не может меня удержать, но его попытки трогают больше, чем мне хочется признавать.

«По нему я тоже буду скучать».

Джинн ставит две рюмки в ряд и наливает ликер.

– Налей себе, Эйстибус, – просит Амбри, и мы все поднимаем рюмки. – За Лорда Кассиэля. Чертовски хорошего парня.

– Вот уж точно, – бормочет Эйстибус, и приближение конца давит еще больше.

Мы начинаем пить, но напускное веселье Амбри сползает, словно маска. Его голос становится резким. Он поднимает рюмку повыше и пристально впивается в меня своими черными глазами.

– За моего друга Кассиэля, дурака. Настоящего чертова придурка. – Амбри крестится свободной рукой. – Простим этого идиота, ибо он не ведает, что творит.

Эйстибус неуверенно держит свою рюмку.

– Ура?

– Хватит, Амбри, – говорю я и выпиваю свою порцию. Огненная дорожка от текилы пробегает по пищеводу, а затем исчезает.

Амбри выпивает свою рюмку и с такой силой ставит ее на столешницу, что стекло разбивается вдребезги.

– Мои извинения, Эйстибус, – бормочет он. – Рука соскользнула.

– Не извиняйся, приятель, – говорит джинн, все еще переводя взгляд с одного на другого. Но он знает, что лучше не вмешиваться в дела эрцгерцогов. Когда он удаляется за инвентарем для уборки, я бросаю на Амбри подозрительный взгляд.

– Ты что-то задумал?

– Черт возьми, мужик, это же Небытие, – шипит он, наклоняясь ко мне. – Назад пути нет. Возможно, ты не задумывался об этом достаточно серьезно, как следовало бы. В отличие от меня.

– Я все обдумал.

– А твоя жена? Трудно представить, что она довольна твоим выбором.

– Ее безопасность превыше всего. Если бы на кону стояла только моя душа, я мог бы найти другой выход. Но теперь Люси в реальной опасности. – Я понижаю голос. – Ее хочет Астарот, Амбри. Если я уйду, у нее не будет причин соблазняться его обещаниями. И она снова сможет полюбить.

Амбри фыркает, когда Эйстибус возвращается со свежими рюмками текилы.

– Ты не одобряешь? – спрашиваю я и благодарно киваю джинну.

– Я предпочитаю принимать решения о ходе только своего собственного существования, – с ухмылкой отвечает Амбри. – Но это всего лишь я.

Я усмехаюсь.

– И рискнуть обречь ее на порочные замыслы Астарота? Потому что она пошла бы на это ради меня.

– Судьба, конечно, ужасная, и я не эксперт в таких вопросах, но… – Амбри обращает на меня взгляд своих черных глаз. – Это ее жизнь.

Он прав. Ли’или, которую я знаю, презирала бы меня за отведенную ей роль пешки в этой игре, даже если каждое мое действие направлено на ее защиту. Все ради ее защиты.

Я качаю головой.

– Она не осознает, что лежит по Другую Сторону, а ты, по-видимому, слишком много времени провел на Этой Стороне и забыл. Нет, я не буду так рисковать. И не стану обрекать ее на вечные страдания. Не тогда, когда могу спасти ее.

– Ага, просто покончив со своим существованием.

– А есть альтернатива?