Грешник

— А кому понадобилось завозить сюда волков? — спросил я, — кабанов и оленей, понятно, а волков? Это ведь нужно было их отловить там, привезти сюда и выпустить, да не одну пару, а два десятка или больше. Да и стараться нужно, всё рассчитать, чтобы замкнутая экосистема сама себя не уничтожила. Ради чего?

— Этого мы не знаем, видимо, тот, кто был здесь до нас, очень хотел, чтобы место было обитаемым.

— Допустим, а дальше?

— Когда группы поселенцев проникли достаточно глубоко в низинные леса, они нашли там одно необычное строение. Скорее всего, это был храм неизвестного бога. Там было много изображений непонятных существ, тексты, вырезанные на камне, сцены битвы одних сказочных существ с другими. Также было изображено, как один повелитель берёт в плен другого. У меня нет зарисовки этой сцены, возможно, смысл её иной, просто так истолковали её первые исследователи. Более того, есть сюжеты, где некое божество устраивает геноцид неких существ…

— И что было потом? — архонта приходилось периодически одёргивать, чтобы не растекался мыслью по древу.

— Потом? Потом начали пропадать люди. Некоторые бесследно. Другие потом возвращались, вот только это были уже не они. Чёрная тень ложилась на их лица…

— Тень?

— Ну, так сказано в хрониках, смущённо объяснил старик. — Подозреваю, что составитель был поэтом и любил употреблять красивые слова. На самом деле, это были первые маги и ведьмы. Процесс обращения людей на тёмную сторону нам до сих пор полностью не ясен. Он точно включал в себя частичное стирание памяти. Такие люди часто забывали элементарные вещи, например, имена собственных детей, зато знали и помнили другое, то, чего знать были не должны.

— Диссоциативное расстройство, — скептически прокомментировал Эванс.

— А можно яснее выражаться? — попросил я.

— Например, в хрониках описан случай, когда один мужчина точно знал, что жена ему изменяет с соседом, более того, точно воспроизвёл слова, которые они друг другу говорили, хотя сам в этот момент находился в другой деревне.

— Это ни о чём не говорит, мог подслушать кто-то другой, а потом пересказать ему, — я тоже старался изо всех сил изображать скептика.

— Как бы то ни было, а эти люди быстро испортили отношения со всеми, кто был вокруг. Вот только их враги всегда очень плохо заканчивали. Внезапные болезни, смерть от несчастных случаев, пожар, падёж скота, всё это начало случаться с ужасающей частотой. Люди быстро определили, кто виноват, вот только наказать виновных не всегда получалось, было несколько случаев расправы, но чаще всего колдуну удавалось отбиться и уйти, а потом продолжать вредить. Более того, опасным местом стали кладбища. Среди колдунов появились некроманты, они поднимали свежие трупы и отправляли их нападать на других людей. Правительство острова, которое называлось тогда Советом Старейшин, попыталось принять меры, отправило войска и полицию, они провели облавы, смогли поймать и казнить нескольких колдунов, частично перебили нежить. Всё, казалось, налаживается. Да только потом, когда большой отряд отправился в погоню за одним магом в окрестности древнего храма, случилось несчастье. Их было больше двух сотен. Солдаты, полиция, добровольцы из местных. А колдун всего один. Так вот, из всей погони спаслись только двое, причём, один потом умер от многочисленных ран и ожогов. Выживший рассказал, что маг, которого они догнали, стоял перед ними, держа руку на каком-то амулете, а другой рукой посылал в их сторону заклинания. Его не брали пули и стрелы, а сам он косил ряды нападавших, словно траву. Люди вспыхивали живыми факелами, падали со сломанными костями, распадались на части. Тот человек тоже потом долго не прожил, умер ночью от разрыва сердца, кошмары его доконали.

— И с тех пор… — я попытался подвести итог.

— С тех пор, правительство решило, что подобные потери неприемлемы. Перестали направлять на болота военные экспедиции, стали постепенно эвакуировать население. Многие не хотели уходить, всё-таки они немало труда в эту землю вложили. Заставлять их никто не стал. Так продолжалось несколько десятилетий. Постепенно люди привыкли жить по соседству с монстрами. Иногда устраивали облавы, научились справляться с нежитью. Умерших своих они начали сжигать, чтобы не позволить оживление. Казалось, так дальше и будет. Вот только произошло по-другому. Чуть больше пятидесяти лет назад тьма перешла в наступление. Люди стали пропадать чаще, нежить брала деревни штурмом, выжившие стали перебираться поближе к горам. Тогда же власти догадались ввести карантин, чтобы не пропускать слуг тьмы, а для того, чтобы их выделить из общей толпы беженцев, понадобились научные изыскания, возник институт архонтов. Чтобы защитить оставшееся население, начали снова отправлять на болота группы разведки, но возникли проблемы с их комплектованием. Солдаты не хотели туда идти, ни за большую плату, ни под угрозой трибунала. Расстрел они считали лучшей участью, чем смерть в лапах монстров. Но тут мы получили неожиданный подарок. Вас.

— И как вы поняли, кто мы и зачем? — задал вопрос Эванс.