Грешки

Светское общество по-прежнему считало их идеальной парой. Стефан дарил жене дорогие подарки, они принимали гостей, путешествовали, их видели на вернисажах, бенефисах, в ресторанах и ночных клубах по обе стороны Атлантики. По настоянию Лидии дети и няня путешествовали вместе с ними, однако по собственной инициативе Стефан, как правило, навещал дочерей в детской.

Лидия с головой ушла в изучение кулинарного искусства и энологии. Она брала уроки в Париже и проходила стажировку в трехзвездочном ресторане в Type. Теперь кухня стала ее средой обитания. Лидия составляла меню и уверенно руководила зваными обедами, оснастив просторную кухню замка последними достижениями бытового оборудования. По уик-эндам и в другое время, когда ее посещало вдохновение, Лидия готовила, чувствуя себя там как рыба в воде. Марселла сначала отнеслась отрицательно к ее вторжению на свою территорию, но впоследствии смирилась.

Не только кухарка, но и все в замке приняли Лидию как хозяйку. Она выбирала обои, давала указания слугам, словом, управляла жизнью дома. В первый год замужества никто не заподозрил бы, что у этой маленькой женщины столь твердая рука. В сущности, все это было следствием отчаяния и вынужденного безделья. Если уж править, то как следует, решила Лидия.

Лишенная возможности регулировать интимные отношения с мужем, она вознамерилась держать под контролем все остальное.

Стефан не роптал на то, что его освободили от основных хозяйственных обязанностей. Главным соперником Лидии оказался Марк Хиггинс, секретарь графа.

С ним ей было не по себе, ибо он проявлял одновременно раболепие и наглость.

По словам одной из служанок, Марк Хиггинс, двадцатисемилетний румяный англичанин с аккуратно подстриженной светлой шевелюрой, держал в своей комнате целый набор спортивных гирь. Он ежедневно плавал в бассейне и любил демонстрировать свой мускулистый торс, очевидно, желая произвести впечатление на Лидию. Однако она ничуть не сомневалась, что Марк, правая рука Стефана, предан только хозяину. Внешне Хиггинс смирился с тем, что Лидия взяла на себя управление всеми домашними делами, но при этом постоянно наблюдал за каждым ее шагом и, несомненно, информировал обо всем Стефана.

Между тем сам Стефан, направив всю свою энергию на предпринимательскую деятельность, заводил тайно от жены интрижки.

Осенью 1976 года умер от сердечного приступа Тони Макгроу. Это случилось в Шотландии, куда он ездил играть в гольф. Стефан и Лидия поехали в Кент на похороны. Граф задержался в поместье Макгроу, чтобы помочь Мэгги разобраться с финансовыми делами, а его жена отправилась в Лондон, желая провести несколько дней с Джуно.

Джуно только что вернулась из турне с американской рок-группой «Тьерра», поэтому ее крошечная квартирка на Адам-энд-Ив-Мьюз была забита багажом, накопившимся за несколько месяцев, проведенных в дороге. Она так и не распаковала свои вещи, поскольку ей предстоял переезд. Джуно выходила замуж за Шепарда Уайза, английского издателя, который настойчиво ухаживал за ней уже несколько лет.

От турне с группой «Тьерра» у Джуно остались воспоминания об ослепительном свете, наркотиках и трагических происшествиях, поэтому она решила дать согласие Шепу, предлагавшему ей нормальную солидную жизнь. Способствовало этому и другое, весьма существенное обстоятельство, разрушившее давнюю мечту Джуно.

Летом 1975 года в Нью-Йорке Алекс Сейдж женился на Тори Гембл.

Лидия заехала за подругой домой, и они отправились ужинать в давно облюбованный Джуной тайский ресторан на Сент-Олбанз-Гроув. Обе хотели поскорее откровенно поговорить обо всем.

– Извини, Шеп не смог прийти. – Джуно отхлебнула глоток светлого пива. – Он мечтает увидеться с тобой.

– Жаль. Надеюсь, он не слишком изнуряет себя работой. – Лидия погладила подругу по руке. – Шеп – замечательный человек, Джуно. Я счастлива за тебя.

– Я тоже счастлива, – улыбнулась Джуно. – Пора и мне остепениться.

– Итак, мы все вступили в брак – каждый в отдельности.

– Боюсь, такое сообщение в «Тайме» выглядело бы странно: «Мисс Джуно Джонсон и мисс Лидия Форест выходят замуж за Александра Сейджа».

– А как Алекс? Ты виделась с ним в Нью-Йорке?

– Конечно. Судя по всему, дела у него идут блестяще, он одну за другой завоевывает награды… – Джуно печально покачала головой. – Ах, Лидия… Он несчастлив. Ему не нравится писать тексты для рекламы, хотя у него это получается хорошо, как, впрочем, и все, что он делает. Ужасно досадно!

– Так он больше не пишет пьес?

– Нет. Алекс говорит, что на это нет ни времени, ни желания. Полагаю, Тори не слишком вдохновляет его.

– Эта женщина ничуть не лучше Хоуп Дженнингс и всех прочих, на кого он растрачивал себя в Йеле, – с неприязнью заметила Лидия. – Но что же все-таки с Алексом? Неужели он не видит разницы между теми женщинами и нами?

– Таких, как мы, больше нет. – Джуно усмехнулась и поспешила перевести разговор. – Расскажи-ка мне лучше о винодельческом бизнесе, ты упоминала о нем в последнем письме.