Грешки

— Сколько лестничных маршей до твоей квартиры, Алекс? — спросила Кэми, входя в вестибюль его дома.

— Почему ты думаешь, что здесь нет лифта?

— Я в любом случае не воспользуюсь им. Старые, дребезжащие лифты приводят меня в ужас.

На третьей лестничной площадке Алекс открыл дверь.

— Думаю, тебе здесь понравится. Может, ты даже напишешь статью в «Архитектурное обозрение».

— Вот это да! — воскликнула Кэми, оглядевшись.

Поставленные друг на друга картонные коробки служили книжным шкафом, а книги, не уместившиеся в них, лежали грудами на полу и на шведском бюро, посреди которого стояла пишущая машинка. Разрозненные предметы меблировки выглядели убого, на полу лежал сильно потертый персидский ковер. Пространство между окнами занимало кабинетное пианино. Огромная кровать была не заправлена.

— Как, ни одного растения? А я-то думала, что твоя квартира напоминает оранжерею, и ты именно здесь черпал вдохновение, работая над пьесой!

Алекс откупорил бутылку «Шато Марго».

— У меня были кое-какие растения, но я выбросил их, закончив пьесу. Они погибли… Я забывал их поливать, но разговаривал с ними.

Кэми рассмеялась:

— Ну что ж, по крайней мере здесь нет ничего возбуждающего ревность. Женской руки явно не чувствуется. — Она взяла бокал вина. — О нет, кажется, мои выводы поспешны, — добавила Кэми, заметив доску с прикрепленными к ней фотографиями. — Как много женщин!

— Это подруги и бывшие любовницы. Все они из прошлого.

— Похоже, тебе не слишком нравятся дурнушки в очках? — спросила Кэми, рассматривая фотографии. — А кто это? Кажется, мне знакомо ее лицо.

— Помнишь, я рассказывал о своих подругах, задумавших открыть ночной клуб? Это одна из них, графиня Лидия де ла Рош. Раньше все ее звали…

— Лидия Форест! Я училась с ней в школе. Она на два года старше меня. Удивительно!

— Тебе не помешало бы поговорить с ней. Думаю, она заинтересована в популяризации своего клуба. Лидия недавно вернулась в Нью-Йорк.

— Я с удовольствием встречусь с ней. Попроси ее позвонить мне.

Они долго сидели на потертом диване, пили вино и беседовали.

— Ну вот. — Алекс поставил на стол свой бокал. — Я рассказал тебе все о себе. Теперь твоя очередь. С чего ты занялась этим бизнесом?

— Это, пожалуй, был своего рода мятеж. Я решила сама зарабатывать на жизнь. Моя мать чертовски богата, но мы не ладим, и я не хочу от нее никакой помощи. — Кэми горько усмехнулась. — Да она и не даст мне ничего.

Я прошла все, что положено, по полной программе: училась там, где следует, а когда меня вывезли в свет, стала дебютанткой года, ну и так далее. После этого мне оставалось либо выйти замуж, либо воспользоваться своими связями и найти работу. Я испытала и то и другое. Брак оказался неудачным, а связи сделали свое дело.

— Мэри Лу Фриман считает тебя лучшим специалистом в твоей области. — Алекс чуть наклонился к Кэми. — А уж то, что ты самый красивый популяризатор, у меня не вызывает сомнений. — Он поцеловал ее. — Останешься на ночь?

— А ты повесишь на доску мою фотографию?

— Лучше я тебя положу.

Она рассмеялась и расстегнула блузку.

Они занимались любовью, когда зазвонил телефон.

— Не отвечай, — простонала Кэми.

— Не буду.

Телефон продолжал звонить.

— Да заткнешься ли ты наконец? — пробормотала Кэми.

— Не обращай внимания.

Телефон все звонил.

— Я не могу не обращать внимания! Я популяризатор! Возьми трубку!

— Алло? — отозвался Алекс сдавленным голосом. — Джуно? Боже мой, что случилось?

«Джуно… Боже мой, что случилось?» — беззвучно передразнила его Кэми.

Алекс защемил пальцами ее сосок.

— Неужели? Замечательно… а как?., когда?

— Кто… что… где?.. — прошептала Кэми и призывно шевельнула бедрами.

— Да… Премьера назначена на тридцатое… Правда?

Великолепно!.. Даже не верится! Послушай, Джуно, я тут кое-чем занят…

«Кое-кем».

— О'кей. Я тоже с нетерпением жду…

— И я тоже, — сказала Кэми и ущипнула его.

— Скоро увидимся. Пока! — Он повесил трубку и поцеловал Кэми. — Спасибо, что проявила терпение.

— Старая любовь?

— Старая подруга.

— И она будет на премьере? Прекрасно. Я умираю от желания встретиться с ней.

Самолет приземлился в аэропорту Кеннеди в половине пятого, с опозданием на два часа. До новой резиденции Лидии на Парк-авеню Джуно добралась около семи вечера и встретила подругу с детьми у дверей. Лидия собиралась уходить.

— Господи, почему ты так задержалась? Все в порядке? Ладно, потом расскажешь… Начало в семь тридцать.

Джуно приняла душ, быстро переоделась и предстала перед Лидией в белом вечернем платье из шелкового крепа.

— Великолепно! Глядя на тебя, не заподозришь, что ты почти сутки провела в дороге.

— О, я так рада, что приехала! И очень волнуюсь.

Ведь мне еще не случалось жить в Нью-Йорке — Мадам… — В дверях показалась экономка. — Машина подана.

— Спасибо, Анриэтта. Позаботься, чтобы дети к восьми часам были в постели. Завтра в школу.

В лимузине они уселись рядом на заднем сиденье.

— Я ужасно нервничаю, — призналась Джуно. — А как Алекс?

— Мы сегодня обедали вместе. Я ела, а он — нет.