Гремучий Коктейль 1

Причина? Они и так нанимали, предпочитая отсылать своих в сторону Карибского бассейна и Великого Шелкового пути немножко пиратствовать, немножко наниматься, немножко торговать рабами. В том числе, кстати, совсем нередко и выпускницами крымской академии.

В общем, император долбанул кулаком по столу, закрыл все эти бордели (кроме подмосковного), а вместо них приказал достроить корпусами огромную академию в Санкт-Петербурге, где будут обучать «ревнителей» и на экспорт, и на импорт. Под очень строгим государственным надзором, чтобы исключить ошибки прошлого.

И, соответственно, восточно-европейское сообщество в течение пары лет нервно мяло булки, ожидая, пока откроется новая академия. Народу тут сейчас было… тысяч пять одних студентов, не меньше. Тема «как русские смогут обучить такую толпу» изредка проскакивала среди абитуриентов, заставляя тем самым интересоваться и меня. Ну, в смысле, как? Академия может быть большой, но она нерезиновая!

А русские и не собирались.

…когда с трибуны суховатый строгий мужчина в прикольных узких очках заявил через мегафон странные слова: «медицинский осмотр» и «максимальный возраст», толпа заволновалась.

…когда он сказал страшное слово «конкурс», толпа его не поняла, но заволновалась еще сильнее.

…а вот когда он заявил, что не знающие русский язык могут ехать домой… и когда это незнающим перевели…

В общем, я очень радовался своему решению встать скромно с краю всего этого дела и не отсвечивать. Огромная масса студентов и их сопровождающих просто взбесилась!

Торчал я изначально скромно с краешка, около боковой парадной (осспади, грёбаный подъезд же!) в одно из крыльев университета, поэтому, как только началась движуха, то, повинуясь инстинктам пацана, очень часто уходившего в прошлом от шухера, тут же полез на козырек этого самого подъезда. Вопрос оказался полной фигней — тут схватиться, отсюда оттолкнуться, чуть напрячься и… оп! Высоко сижу, далеко гляжу, никто меня не пихает, не бьет, не трясет, не брызжет слюной в лицо!

ДОННН! — гулкий низкий звук разнесся по площади. Исходил он от установленных на крыше полутораметровых штырей, сделанных вроде бы из металла, натыканных через каждые десять метров. Что это такое было, я не знал, но, видя, как вся буйствующая, матерящаяся и трясущая кулаками толпа не обращает внимания на это, тоже забил, принявшись с любопытством наблюдать за происходящим. А оно да, продолжалось. Уже даже кому-то били морду и даже пытались разнять.

— Уой! — выкрик, прозвучавший где-то рядом, отвлек меня от лицезрения бушующей, орущей и толкающейся толпы. Повернув голову на звук, я увидел повисшего на фигурной решетке окна ребенка, явно планирующего повторить мой залёт на козырёк, но понявшего, что на прыжок достаточной длины сил не хватит. Миленькое такое белокурое создание, сейчас смотрящее на меня со смесью возмущения, злости, страха и надежды. Ну как такому руку не протянуть?

Я и протянул, ухватив беднягу в полёте и подтянув к себе, в безопасность.

— Thank you, good sir! — голосом, вообще никак не демонстрирующим половую принадлежность, поблагодарило меня белокурое создание с почти светящимися голубыми глазами и ангельской улыбкой, а затем, хлопнувшись задом на мою сумку с Фелицией, пробурчало себе под нос, — Ну почти сразу всё сообразил, чурка нерусская…

— Слышь ты, чудовище, — хрюкнул развеселившийся я, — Сейчас обратно полетишь!

Блондинистое чудо вытаращилось на меня как на беспроцентную ипотеку от конторы по быстрозаймам. Я ответил ему тем же. Ростом и весом это гуманоидное существо впечатлить могло только некрупного пуделя, так-то я бы ему дал сантиметра 153 роста и килограмм «почти-сорок» веса. Одетое в нечто мальчиковое, почти унисексовое, существо было бы невероятным милым, если бы не ровно бледная морда лица. Говорят, что таким натуральным белокурым блондинам очень идет румянец, но тут вот как раз им и не пахло. Белесая шерсть, огромные голубые моргалы, приоткрытый в удивлении рот.

Только вот, он был очень дорого одет. Качество материала и сам пошив его наряда превосходили то, что я видел до этого, пока шел в академию, на порядок, если не несколько.

— «Фелиция, откуда я так разбираюсь в качестве старомодной одежды?!», — тут же послал я запрос гримуару.

— «Кейн, на мне что, сидит чья-то жопа?!», — с нотками истерики и недоверия осведомилась книга.

— Откуда на Руси чернявые и с глазами зелеными…? — ошалело пробормотало «чудовище», полностью теперь совпадающее по моему мироощущению с эталонными блондинками.

— Я не русский, просто язык знаю, — пояснил я существу, тут же делая вид, что продолжаю наблюдение за орущей толпой. На самом деле продолжал мысленно спорить с гримуаром, даймон которого орала всё громче с каждой миллисекундой.

— Чего только не бывает… — тряхнуло локонами это, тоже принимаясь смотреть за происходящим.