Греховный соблазн ночи

“Химии никоим образом научиться невозможно, не видав самой практики и не принимаясь за химические операции“ (М.В Ломоносов).

“Теория — это когда все известно, но ничего не работает. Практика — это когда все работает, но никто не знает почему. Мы же объединяем теорию и практику“ (А.Эйнштейн).

От учебных напоминаний у Анны закружилась голова, она и так посвятив шесть лет образованию, порядком устала от стен института и хотелось поскорее выполнить возложенную миссию и удалиться. Но ни Сулейман, ни Джафар, как назло, не появлялись.

— Так и солнце сядет, пока я тут их дождусь.

От нетерпения начала бурчать и постукивать по поверхности подиумного стола подушечками пальцев. Уже решив набрать номер Мансурова, услышала шаги в коридоре, обрадовавшись, спрятала телефон в задний карман джинсов, стала ждать парней. Первым в проеме появился известный химик, за ним спешили две девицы, часто перебирая ножками на высоких каблуках, обращаясь к нему по имени и отчеству, говоря на родном языке. В руках у них трепыхались зачетные книжки. Тариев, выдерживая учительскую маску, едва удерживал уголком рта улыбку, видимо от напористости своих студенток заполучить оценки. Гостью никто не замечал. Анна, завидев нежданную кавалькаду, напряглась, уже начиная злиться на Сулеймана, что бросил ее тут одну, скрывшись из кабинета. Но, не дойдя пару метров до возвышения, преподаватель, узрев девушку резко остановился. Открыл рот от удивления.

Сегодня на нем красовались очки и выглядел он как истинный профессор, а аксессуар лишь подчеркивал его харизму и стать, не лишая и сексуальной привлекательности.

— Здрасти, — по-простому выразилась Анна, стараясь не смотреть на девушек, что уже выглянули из-за его спины, чуть не врезавшись на скорости.

— Анни? Как ты тут…, — запнулся, удивление его неподдельное.

Обернулся к студенткам, перейдя на русский язык:

— Девушки, вы не могли бы завтра подойти, я просмотрю ваши задания и выставлю оценки.

Студентки одновременно произнесли:

— Салам, — с любопытством оглядев белокожую незнакомку, на миг позабыв о своих зачетах.

Переминаясь с ноги на ногу, не желая немедленно ретироваться, а потешить свое любопытство.

Джафар раздраженно вздохнул, мельком взглянув на Анну, снова обратившись к ученицам:

— Все вопросы завтра, — пресекая любые их возражения.

Уже догадываясь, что последуют и другие, не учебные вопросы, если не прямо, то за спиной, касательно прихода незнакомой им девушки.

На выходе они напоследок оглянулись, запечатлев образ преподавателя и его гостьи. Джафар прошел за студентками следом и прикрыл дверь, отрезая стороннее любопытство проходящих лиц. Вернувшись на место, реабилитировался приветствием:

— Добрый день, хотя уже добрый вечер, — глянув в окно как бы убеждаясь. — Вы как сюда попали?

— А мы это, — запнулась Анна, — с Сулейманом привезли Вам приглашение на свадьбу.

И полезла в сумочку, что висела на плече, извлекая крафтовую прямоугольную картонку, с кружевным тиснением и витиеватым шрифтом.

— Вот, держите, — протянула Джафару пригласительную открытку, вкладывая в его протянутую ладонь.

Едва коснулась пальчиками кожи мужчины, резко отдернула, словно под ударом тока. Джафар усмехнулся, поджав губы.

— Спасибо. Я польщен столь личным подходом к моей персоне.

Антрацитовые глаза задержались на девушке в молчании, пройдясь по образу в целом: от волос, заплетенных в косу, открытом топике, заканчивая узкими брюками и туфлями лодочками. Анна, непривычная к реакции на такой открытый осмотр, покрылась румянцем, едва дышала, не зная, как реагировать.

— А Сулейман где? — и непроизвольно оглянулся на дверь, ища наличие искомого.

— Так он за Вами отправился, — начала недоумевать собеседница. — Приказал вас ждать в кабинете и ушел.

Джафар вдумчиво посмотрел на русскую девушку, отвернулся и прошел к подиуму, положил пригласительную на стол, на ходу прокручивая в мыслях догадку, о том куда испарился парнишка. Час назад тот ему позвонил и сообщил о приезде, но что навестит его не один, не упомянул. И теперь назревал вопрос: для чего Мансуров младший бросил гостью на его попечение? А то, что он ее оставил и исчез, Джафар уже не сомневался, а зная Сулеймана да и характер дерзкой девчонки, не удивился его поступку. Но что теперь делать ему с ней?

Прислонившись к краю стола и сложив под грудью руки, вопросительно посмотрел на Анну.

— Чай, кофе будешь? — неожиданно для обоих вдруг спросил Джафар.

— Что?! — испуганно среагировала девушка. — Нет-нет, мы уже уезжаем.

И поспешила к выходу так, будто преподаватель предложил ей непристойность.

Тесное пространство помещения, притягательный мужчина, уединение странным образом подействовали на нее, напугав новыми эмоциями. На ходу, полуобернувшись, крикнула лишь:

— Спасибо, — и открыла деревянную дверь, выталкивая свое тело в коридор.

— Анни, подождите, куда Вы? — вслед прокричал Тариев, не ожидая, что курьерша сорвется с места.