Грехи сердца

Выдохнув, Даган подошел к окну, приподнял занавеску кончиками пальцев и прищурился от яркого солнечного света. Взгляд быстро прошелся по пустой подъездной дороге и лужайке перед домом. Скорее привычка, чем мера предосторожности. Он заметит любое сверхъестественное существо не с помощью зрения, а других чувств задолго до того, как глаза смогут различить его. Но он задерган. Слишком много дней просидел взаперти в этой комнате, доме. Слишком много дней Даг думал, что может потерять Рокси.

Эта мысль казалась безумной, потому что, прежде всего, она уж точно ему не принадлежала.

Это был его выбор. Его ошибка.

Он ушел.

С той самой секунды, как он впервые увидел ее, Даган знал, что хочет остаться, но понимал, что должен уйти. Дерзкая и пикантная. Мужественная. С ярко-янтарными глазами и экзотическим лицом.

И самой красивой грудью, какую он видел.

«Ей было девятнадцать. Девятнадцать с половиной. Смертная. Какого хрена я еще должен был сделать, кроме как уйти?»

Именно это он должен сделать и сейчас, по целому ряду различных причин. Забота о смертной или о ком-либо сделает его уязвимым. Он уже почувствовал это, когда убили} Локана. И не хотел такого снова. А если сблизиться с Рокси, то можно вновь окунуться в эту боль. Она может умереть, а он останется один. Снова!

Даган сжал кулак и ударил по стене.

« Моя голова забита каким-то сумасшедшим дерьмом».

Позволив занавеске упасть на место, Даган растянулся в кожаном кресле в углу, вытащил мобильник и набрал номер Аластора.

– Кретин! Я звонил тебя дюжину раз, – проскрежетал Аластор. – Так трудно отвечать на вызовы вовремя.

– Я был занят. Теперь я свободен. Ты один?

– Да!

– Что произошло с Гайджи и стариком?

– Мерзавец пошел прямо к Сету и выложил жалобы на тебя.

– Хм.

Даган налил в стакан воду и стал размешивать сахар. У него закончились чупа-чупсы пару дней назад, и так как у Рокси дома не оказалось ничего сладкого: ни конфет, ни шоколада, ни даже мороженного – а он не собирался оставлять ее одну без присмотра во время похода по магазинам – пришлось обойтись тем, что нашел. Сахаром-рафинадом. Не фонтан, конечно, но без глюкозы еще хуже. Особенно после того, как регулярно приходилось набирать с запястья бокал крови.

– И?

– Сет выслушал версию Гайджи.

– Хм, – Даган одним глотком осушил полстакана. Скривился. И залпом допил остальное. На дне осталась прозрачная клейкая горстка не растворившегося сахара. Вздохнув, он взял ложку, зачерпнул гущу и начисто облизал. Прекрасно. Энергия от поедания сладкого. – И?

Аластор рассмеялся.

– Кто-нибудь из отцовской армии появлялся составить тебе компанию?

– Нет.

– Тогда об остальном можешь догадаться сам.

– Ты провел старика, – Даган положил ложку на стол, – я перед тобой в долгу. Как тебе это удалось?

– Я просто указал на очевидное. Сет созвал мирное собрание глав Потустороннего мира, которое состоится через три дня. А убийство одной из Дочерей Исет практически накануне этой встречи могло привести к тому, что к нему заявятся все Стража Исиды, жаждущие крови. Вряд ли это подтвердит заявление Сета, что он ищет мира.

– Паршивая политика.

– Точно.

– А Сет гордится тем, что он хороший политик. Красиво сыграно.

– Спасибо.

– А Гайджи?

– В данный момент он осторожно вальсирует, медленно и сдержанно. Он знает, что отец недоволен, знает, что я слежу за ним. – Аластор помолчал с секунду, и спросил: – О чем, черт возьми, он думал? Будто у него личная обида на твоюРокси Тэм.

– Да. – Даган замолчал. Гайджи действовал, словно дело касалось лично его, хотя и использовал общее правило в качестве оправдания. Но все доводы казались маловероятными. Неправильными.

Внутрь закралось что-то темное и опасное. Подозрение.

В памяти вспыхнуло воспоминание, как Локан упоминал имя Гайджи, прежде чем отправиться как агнец на заклание. Ничего необычного. Гайджи часто передавал поручения старика. Почему именно сейчас это воспоминание так привлекло внимание, словно клетчатый галстук, повязанный на рубашку с узором «турецкие огурцы»?

Даган покачал головой.

« Я хватаюсь за любую соломинку. О чем я только думаю? Что старик укрывает предателя? Гайджи был правой рукой отца по крайней мере тысячелетие до моего рождения».

– Кстати... как там мисс Тэм? – поинтересовался Аластор.

Даган взглянул на дверь ванной.

– Жива и я хочу убедиться, что останется таковой впредь.

– Ты ведь понимаешь, что звучишь весьма яростно?

-Нет.

« Да! Взбешенный ревнивец. Собственник. Из-за своих гребаных доводов рассудка».

Сделав глубокий вздох, Даган подавил рык. Его эмоции были сильными и неясными. Он не мог объяснить их, потому что не понимал. Никогда. С того самого мгновения, как впервые увидел ее.