Грехи отцов

Соблазн посадить официанта в аквариум с еще живым сибасом Егор кое-как преодолел, вылетел в полутемное фойе, оттуда на крыльцо «Мидии», но рядом с рестораном уже не было ни Орехова, ни Вики, ни Юрки, ни черной «бэхи», только с улицы заглядывал через решетку ворот бродячий пес и, зажмурившись, нюхал воздух. Заметил Егора и дернул прочь, летел, не оглядываясь, а Егор смотрел ему вслед. И сам был готов бежать, что было сил, бежать, искать, вынюхивать – все, что угодно, лишь бы найти того стрелка. Но пошел, не торопясь, поднял ворот куртки, закрываясь от вечернего холодка, брел нога за ногу, не глядя по сторонам. Мог бы бежать, но толку-то… «Ничего не выйдет», – крутилось в голове всю дорогу к дому, и Егор не гнал эту мысль, напротив – смирился с ней. Не получится, как ни старайся, раз тогда убийцу не нашли, то сейчас и подавно все быльем поросло, никто ничего не вспомнит, а если и знал, то давно забыл. «Это не мой грех, бог свидетель». Кроме отцовских слов, у Егора козырей не было, а слова это всего лишь слова. Понятно, что отцу тогда никакой выгоды от смерти Орехова-старшего не было, но Влад не поверит, он же на голову больной, какой с него спрос…

Егор топал дальше, и не было на душе ни злости, ни отчаяния, а одна лишь усталость и разочарование, как бывает после праздника: ждешь его, ждешь, он раз – и просвистел мимо, а ты даже понять толком ничего не успел. Все как-то стремительно и просто разъяснилось, точно само собой: Вика обманула его, Юрка предал…

От безысходности стало до того тошно, что Егор, оказавшись «дома», первым делом завалился спать, точно спасение искал в забытьи или ответ и не получил ни того, ни другого. Просидел взаперти целый день, шлялся по квартире от окна к окну, глядел то вниз, то на затянутое тучами небо, лежал на диване, глядя в потолок и даже примерно не представлял, с чего начинать. Нужен был совет, подсказка, и в городе оставался человек, который мог ему помочь. К последней надежде, бывшему отцовскому сотруднику по фамилии Филатов, еще нестарому крепкому мужику, Егор приехал с утра пораньше. Постоял на остановке, прошелся туда-сюда, но соглядатаев поблизости не наблюдалось, и Егор направился к третьему от поворота небольшому дому за глухим забором. По просьбе Павлова Егор платил Филатову что-то вроде пенсии или пособия, сумма была небольшая, но деньги Филатов получал регулярно, так что от разговора уйти не мог.

Тот ныне обитал на даче, Егора сразу узнал, провел в дом и спустил с цепи здоровенного черно-рыжего кобеля овчарки, что первым делом разлегся у крыльца и прикинулся спящим. Однако острые уши псины чуть подрагивали, нос изредка морщился, и Егор чувствовал себя малость неуютно – отлично обученный зверь следил за ним и не простил бы малейшего резкого движения.

– Так спокойнее, – сказал Филатов, заметив, как Егор наблюдает за псом, – пусть полежит, он нам не помешает. Чем обязан? Слышал, проблемы у тебя. Может, помощь нужна?

– Да так, – уклончиво ответил Егор, – ерунда, разберусь. Мне вот что узнать надо – помните, в Орехова кто-то стрелял? Мне надо знать все, что вам известно, все, вплоть до слухов и сплетен на этот счет.

Филатов больше вопросов не задавал, зачем-то прикрыл дверь на веранду, точно пес мог их подслушать. Кобель вскинулся, повел остромордой башкой туда-сюда и не нашел ничего лучшего, чем взобраться на крыльцо и подпереть всей тушей дверь. Филатов прошелся по светлой небольшой комнате, поправил занавеску и вернулся на свой стул. Егору сначала показалось, что Филатов так старается уйти от ответа, но нет – тот лишь старался отработать свою пенсию.

– Мало что известно, – сказал он, – вернее, ни черта не понятно. Кто, зачем – так и не выяснили, ни менты, ни наши, как ни копали. Чувство такое, будто кто-то посторонний сработал, сам по себе, ничей. Пришел, исполнил и ушел, чисто и красиво. Потом его лежку нашли, на балконе дома напротив, там в квартире ремонт был, народ всякий шастал туда-сюда, никто ничего не заметил. Завалили Орехова из СВД, это эксперты потом сказали, но «весло» киллер с собой унес и гильзы подобрал. След ствола потом на Кавказе нашли, и в Москве он засветился, но сам понимаешь, это ни о чем не говорит. Так что я тебе, Егор, помочь ничем не помогу. Раз тогда стрелка не нашли, то сейчас и подавно не сыщешь, уж и в живых, поди, нет.

Филатов даже руками развел – извини, дескать, и вроде как даже расстроился. Егор особо на его помощь и не рассчитывал, глупо думать, что тот вот так запросто возьмет и выдаст киллера, как из кармана выложит. Но сдаваться пока не собирался и спросил:

– А что люди говорили? Болтали о чем, так, между собой?