Грехи отца (ЛП)

– Да – прощебетала Санса, и сердце затрепетало в ее груди. Исповедь никогда не была настолько волнительной. Теперь было только два пути: все или ничего. И она выбрала все.

– У меня были мысли о похоти, – начала она вновь, – и они доставляли мне удовольствие. Часто, – она ухмыльнулась. – Но я думала о вас, отец, – выдохнула она, и последние слова повисли в воздухе багровыми облаками. – Каждый. Раз.

Сердце колотилось. Санса понятия не имела, как она решилась на это, но остановиться уже не могла. Отец Бейлиш разбудил в ней зверя. Зверя, которого никто, кроме него, не мог усмирить.

Она услышала его короткий, тяжелый вздох.

– Ты жалеешь об этих грехах?

Санса закрыла глаза и почувствовала слово на языке, прежде чем произнести его. Яркий, сладкий, приторный вкус.

– Нет.

Он снова усмехнулся. Санса никогда не слышала звука приятнее.

– Раскаяние – первый шаг к прощению грехов, – напомнил он ей строгим голосом, и на мгновение ее сердце замерло. Он осуждает тебя. Ты не должна быть такой решительной. Как ты могла сделать это?

Но потом он продолжил:

– Однако, я считаю, что мы можем сделать исключение. Конечно, тебе все равно придется искупить свои грехи.

Санса едва кивнула, забыв, что он не может ее увидеть. Пожалуйста, отец. Накажи меня снова. Я это заслужила.

Но у него была другая идея.

– Псалом, наверное. Выучи Псалом 51. Я жду, что ты прочитаешь мне его в нашу следующую встречу. Если ты, конечно, еще заинтересована в моих советах.

– О, отец, – прошептала Санса, – вы даже не знаете, насколько.

– Я думаю, что могу представить, – ответил священник.

Когда Санса вошла в кабинет отца Бейлиша, воспоминания о последней встрече вспыхнули в памяти как никогда ярко. Санса направилась прямо к столу и провела по поверхности кончиками пальцев. Дерево холодило руку, но под ее прикосновениями, казалось, тоже оживало. Она пробежала глазами по поверхности. Вот где ты лежала неделю назад. Мысль об этом моментально сделала ее влажной. Санса улыбнулась самой себе и села на один из стульев. Удивительно, что она могла сидеть после его наказания. В конечном счете, удары не были сильными, даже не оставили синяков. Санса, конечно, испытывала облегчение, но в глубине души чувствовала крохотное разочарование. Это была самая безнравственная вещь, какую она когда-либо совершала. А отец Бейлиш даже не оставил ни единого следа на ее теле, будто бы ничего и не было. Только воспоминания.

В этот миг он вошел, снова без белого воротничка. Волна возбуждения захлестнула ее тело. Санса подняла голову.

– Добрый вечер, отец.

Ей по-прежнему казалось ошибкой обращаться к нему так, но именно это делало душное «отец» еще более правильным. Санса любила, как это слово вырывалось из ее уст. Греховно. Страстно. Запретно.

Он наклонился и нежно поцеловал ее в лоб. Это было так волнующе, и в то же время так невинно, что у Сансы перехватило дыхание. Она услышала собственный тихий стон и быстро прикусила губу, чтобы сдержать его. Она не могла вести себя перед ним словно хихикающая школьница. Она была взрослой женщиной. И держать себя должна была соответствующе.

Отец Бейлиш, казалось, не замечал ее внутреннего смятения.

– Я надеюсь, что услышу сегодня Псалом, мой маленький ягненочек?

Ей нравилось, когда он называл ее так.

– Да, отец, – Санса села. – Хотите, я прочту его прямо сейчас.

– Пожалуйста, будь так добра, – ответил он, присаживаясь на стул напротив. – Но постой, как же элемент драматизма? Давай, вставай. И рассказывай энергично.

Санса поднялась с лукавой улыбкой на губах.

– Я надеюсь, вы найдете меня полной энергии, – она стояла перед столом, слегка прислонившись к нему, – и… силы.

Священник усмехнулся.

– Я тоже надеюсь.

Санса заговорила. Отец Бейлиш наклонился вперед и внимательно слушал, его губы были слегка приоткрыты, так, будто он удерживал себя, чтобы не вторить ее словам. Сосредоточившись, Санса продолжила. Она почти не слышала собственный голос. Фразы были похожи на нитку жемчуга и лились из нее ровным потоком, почти по собственной воле. Это наказание, думала она, но не ощущала привычного спокойствия. Санса не чувствовала себя виноватой за то, что сделала. Она знала, что согрешила, когда пришла на исповедь. Но она знала и то, что сделает это снова. И она выучит наизусть всю Библию, если это цена, которую нужно заплатить. Но ничто не сможет ее остановить. Ее жизнь была хорошей, правда. Она находила радость в каждом дне, благодарила Бога за его милость. Ничего не жаждала, никогда не плутала, не задумывалась, как много всего есть вокруг. Но отец Бейлиш показал ей достаточно, чтобы она не захотела вернуться. Он обещал ей больше, чем она могла представить даже в самой смелой фантазии.И теперь это нужно было получить. Ее прежняя жизнь была черно-белой и серой. Но в ней появился свет. Вокруг были алый и желтый, зеленый и лазурный, фиолетовый и розовый, малиновый и жемчужный. Санса тонула в море цветов, и не имело значения, сколько их. Потому что она хотела большего.